Ловушка для декана

— Ишь ты… Тридцать… — и потянулся к приставленной к ванне бутылке с шампанским. — Думаю, надо за это выпить…

— За что? — не поняла я. — У тебя день рожденья?

— День рождения у меня в июне. А вот за то, что ты мне десятку скинула… за это имеет смысл открыть шампанское. Таблетку точно пить не будешь?

Я машинально мотнула головой — боль уже почти прошла — и только тогда поняла, что он сказал.

— Как десятку?! Тебе что… сорок?!

Он ухмыльнулся, разматывая на горлышке шампанского … и слегка его встряхивая.

— Сорок один через три месяца. Уши закрой…

— Охренеть…

Ошеломленная, уши закрыть я не успела, и хлопок выбитой из бутылки пробки успел меня испугать и слегка оглушить. Подпрыгнув, я дернулась вверх, потом по инерции съехала вниз… и с размаху влепилась в его согнутую в колене ногу. Прямо тем местом, которое так нещадно разодрали всего лишь полчаса назад.

— Ой-ё-ёй… — захныкала, пытаясь отлезть.

— Что? Опять болит? — он мгновенно отставил шампанское, поменял позу и подтянул меня к себе, укладывая сверху.

Однако идея пожалеть меня в такой позе была не самой лучшей, раз уж мы решили что на сегодня «все» — мой живот оказался плотно прижатым к его члену, уже крепнущему подо мной и сильно мешающему успокаиваться.

Вздохнув, я приподнялась на руках, выразительно глядя на уже почти созревшую эрекцию, всем своим видом показывающую, что трахнула б меня хоть в пупок.

— Сорок один, говорите вам, профессор?

— Сорок, Максимова, сорок. Сорок один только в ию…

Я решила, что самое время заткнуть ему рот поцелуем — потому что если он еще раз напомнит мне сегодня, что я лежу в ванне с сорокалетним мужиком, мне станет плохо.

А через пару секунд мне уже было на все плевать — до такой степени мастерски его губы умели заставить меня забыть обо всем на свете, включая собственное имя.

— Хочешь, я попробую… сверху? — оторвавшись от него наконец, спросила я, чуть задыхаясь.

— Не стоит… — пробормотал он между поцелуями в шею, заставляющими думать, что надо хоть попробовать… а вдруг обойдется… вдруг там волшебным образом все зажило. — Лучше так…

И сдвинув мои ноги вместе, аккуратно пристроился в ложбинке между ними — создавая весьма приятное скольжение вокруг всех нужных мест.

— Ммм… — прокомментировала я, нежась и прижимаясь к нему всем телом под слоем теплой воды.

Мы двигались медленно, можно даже сказать почти совсем не двигались — просто чуть бедрами толкались, постепенно ускоряясь и оглашая ванну все более громкими и нетерпеливыми звуками. Его руки гуляли по моей спине — сначала мягко, лениво, потом все крепче сжимая меня и сминая разгоряченную плоть сильными пальцами… спускаясь все ниже к ягодицам.

Так же мягко и неторопливо, почти исподволь, подкралось удовольствие — не врезавшись, как обычно, танком, а будто обтекая меня снизу и только потом накрывая, разливаясь по всему телу — широкой, сладкой и настолько долгой волной, что казалось, это не один оргазм, а много — целая вереница маленьких, нескончаемых оргазмов…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Схлынув, волна оставила меня безвольно всхлипывающей, а Матвея все таким же возбужденным и снова прижимающимся к моему животу.

— Хорошо? — хрипло спросил он, продолжая мять мое тело во всех местах, куда только мог дотянуться.

Я кивнула, открывая глаза.

— Не то слово…

Отдышавшись и чуть придя в себя, поняла, что он все это время наблюдал за мной — смотрел прямо мне в лицо, пока я изгибалась и стонала, приподнявшись над ним.

— Я делаю смешную рожу? — моя рука скользнула ниже — на его подрагивающий, горячий и совершенно каменный орган.

— Что?.. — от моего прикосновения глаза его сразу же полузакрылись, голова откинулась на край ванны, но речь была вполне связной.

— Говорят, многие женщины делают смешное лицо, когда кончают…

— А… Да, конечно, делаешь… Вот такое, — и он скорчил совершенно идиотскую физиономию, высунув на сторону язык.

В отместку я сжала его крепче, заставляя зашипеть и податься мне в руку.

— Как только у тебя… там… заживет… трахну тебя перед зеркалом, Максимова… чтобы ты сама… увидела…

— Лера, — привычно поправила я его, сильно двигая рукой вверх-вниз.

— Лера… — послушно повторил он, всем своим видом показывая, что назовет меня как угодно, хоть ангелом, лишь бы не останавливалась. — Лера…

Какое делает лицо он, когда кончает, я уже знала, и все равно не могла оторвать от этого зрелища взгляда — зрачки чуть закатаны под веки, но все еще смотрят, челюсть расслаблена и в то же время как-то странно напряжена, создавая вокруг рта подобие звериного окала…

И эти звуки… Боже, эти короткие, глухие стоны сквозь зубы…

Потрясающе… И я это делаю с ним?!

Его хватило толчков на пять — именно что толчков, потому что он почти не позволял мне двигать рукой — сильно и ритмично толкался в мой кулак сам, держа его своим, зная точно, что и как ему нужно.

С финальным рыком вдруг прижал меня к себе, щедро орошая мои живот и грудь, втирая и размазывая по мне свое семя, мешая вместе с водой…