Ловушка для графа, или три правила острова Скай

— Вы использовали меня и едва не убили, а еще смеете угрожать, — ответствовала она. — Как по мне, так вы получили даже больше того, что заслуживали. Надеюсь, мы никогда не увидимся, мистер Галлахер!

— Стентон, — поправил ее собеседник. — Моя настоящая фамилия Стентон. И мы с миссис Лукас, моей кровной сестрой, скоро отправимся в Кент за нашей хворой мамашей! Привезем ее в Линдфорд-холл и вылечим от болезни. — И с театральной ужимкой: — Ах, к чему это я? Да к тому, что мы еще встретимся… мистер Спенсер. Это я вам обещаю! — И переключившись на Бартона: — Тащи сундук на чердак, старикашка. Нам еще собирать вещи в дорогу!

Бартон, захлопнувший крышку наполненного доверху сундука, взялся за одну ручку и волоком потащил его по полу. Галлахер-Стентон даже и не подумал ему помогать, и Эмилия, с осуждающим видом посмотрев на него, подхватила сундук с другой стороны.

— Почему вы ей позволяете помыкать собой? — спросила она уже в коридоре. — Эта женщина невыносима. Бессердечная… — «стерва» почти сорвалось с её языка, но Бартон, не дав ей закончить, заговорил.

— Понимаю, как это выглядит со стороны, мисс Хартли, — да я и сам не в восторге, поверьте, — но я терплю ради мистера Эдварда. Только ради него! — вздохнул дворецкий. — Уж сколько он натерпелся от этой ужасной кокотки, вам и не снилось. Что ж мне бы тоже не потерпеть? Она с самого первого дня их с хозяином свадьбы изводила его своими придирками, недовольством, попреками. Он якобы все делал не так, всё не то… А после и вовсе меняла любовников, как перчатки. — Эмилия ахнула, и старик на это кивнул. — Да-да, он узнал об этом совершенно случайно, и это разбило мальчику сердце. С тех пор он сделался мрачным и желчным, пристрастился к своей жуткой трубке и отгородился от прочих людей такой высокой стеной, что, мне казалось, никому до него не докричаться. — Сказав эти слова, он посмотрел на Эмилию: — Вы докричались, мисс Хартли. Я сразу эту заметил, и… даже когда разгадал вашу тайну, не стал ничего ему говорить.

— Вы знали, кто я? — удивилась Эмилия.

— Уже очень давно, — признался старик. — И хозяин бы догадался, но эта фурия с ее вечным «Я устала быть призраком, Эдвард, найди мне новое тело. Доделай уже аппарат!» сводила бедняжку с ума. Он перестал быть собой! Как будто лишился части души. И пусть маялся неуместной симпатией к мистеру Спенсеру, — улыбнулся дворецкий, — это все-таки было лучше полной бесчувственности, в которую мальчик впал в последние месяцы. Вот поэтому я и молчал! К тому же, — он опустил сундук на ступеньку и перевел дух, — даже самым умным из нас подчас только на пользу ощутить себя дураками!

Эмилия, сильно смущенная, поспешила сместить акцент на другое:

— Бартон, а что же вы с Роббом Маккинни несли в ночь, когда привезли доктора Реми? Горничная мисс Джонстон, уверяла, что тело. — И с легкой заминкой: — Что сталось с мисс Грейнджер?

— Она умерла, — ответил старик. — Стрела мисс Хортон оказалась для нее роковой. Бедная белочка… девочка, — дернул он головой, исправляясь. — Она слишком любила блестящие вещи. Часто крутилась у зеркала в Малой гостиной, прикладывая к себе разные побрякушки. Должно быть, графиней себя представляла… Граф, когда понял, в кого попала эта девица, аж белый стал, целый день делал, что мог, но, понимаете сами, позвать доктора до заката мы не могли, а когда пришел доктор… В общем, прогноз он сделал неутешительный и хотел увезти бедняжку с собой, но мы не могли это позволить. В любой момент могло рассвести, и доктора Эдвард спровадил, велев нам с Роббом отнести бедняжку к её товарищам по несчастью. Проститься, так сказать.

— Вы успели?

Бартон покачал головой.

— Еще в саду она обратилась и это, должно быть, отняло у мисс Грейнджер последние силы: она испустила дух в ту же минуту. Мы с Роббом стояли над мертвой белкой и рыдали, как два дурака… — Старик шмыгнул носом. — Это он предложил схоронить ее возле клумбы с лилейниками: бедняжка, как он сказал, любила эти цветы.

Всю оставшуюся дорогу до чердака мисс Хартли с дворецким молчали, погруженные в свои мысли, и только на обратном пути Бартон снова сказал:

— Вы не серчайте на графа, мисс Хартли: дайте время ему чуток отойти и осознать, что случилось. Он ведь сам не свой… Ночью глаз не сомкнул. Все ходит и ходит из угла в угол! Тяжело ему.

— Как и всем нам, — кивнула Эмилия. — Как и всем нам.

С тремя юными мисс Эмилия встретилась на веранде, где они утешали мисс Хортон, в очередной раз повторявшую, как ее похитил коварный любовник их компаньонки.