Ловушка для губернатора

– К чему вам чужие заботы и тайны? Это небезопасно. Просто я хочу вам предложить союз. Вы будете знать о возможных неприятностях заранее. Разумеется, стопроцентно это не сработает. Я не всесильна. Но я ваш друг.

– Ну, допустим, я вам поверю. И что вы хотите взамен?

– Ничего. Можете даже меня уволить, если когда-нибудь захотите, но я бы этого пока не хотела – она хрипло засмеялась.

– Что у вас с голосом, Валентина Викторовна? – спросил Тонковидов.

– Выпить хочу. Шампанского. Вы откроете? – она подала ему бутылку.

– Попробую, – Антон снял фольгу и стал выкручивать пробку.

– А у меня есть надежда на то, что вы выпьете со мной? – она, не спрашивая разрешения, пересела к нему на кровать.

– А у меня есть гарантия, что меня не снимает спрятанная где-то камера?

– Рассуждайте логически. Если кто-то хочет добыть компромат на вас, то это будет и компромат на меня. И если я подставляю вас, то автоматически подставляю и себя, – Савельева засмеялась и расстегнула ему пуговицы рубашки на груди. Пальцы скользнули к соску.

– Подождите, – прерывистым голосом сказал Тонковидов. – Давайте сначала выпьем.

– Потом, всё потом, – она сказала это почти шепотом и потянулась губами к его губам.

Антон не понял, сколько прошло времени. Они в изнеможении лежали на кровати. Голые поверх одеял. «Однако, в сорок пять или сколько ей там, женщины очень даже ничего», – пронеслось у Тонковидова в голове с легкой иронией. Тут же он поймал себя на мысли, что раз способность таким образом воспринимать действительность, вернулась, значит все не столь безнадежно.

– Я в душ, – сказала Савельева и почти бесшумно соскочила с кровати.

Тонковидов смотрел в потолок и думал, чем грозит ему сегодняшная история. Впрочем, ему было почти все равно. Его заместительница вернулась и закуталась в одеяло:

– Извините, что-то прохладно.

Он тоже прикрылся и улыбнулся:

– Мы не на работе. Можно не выкать. Хотя бы сейчас.

– Я постараюсь, – улыбнулась и Савельева. – И теперь хотелось бы поговорить. Нет возражений?

– Нет, – сказал Тонковидов. Физически он чувствовал себя усталым, но голова работала хорошо.

– Расскажу вам, что знаю. Хотя знаю не все, – начала она. – Постараюсь покороче. Для вас не секрет, что многие не хотят вас здесь видеть. Есть две группы – бывшего губернатора Данилова и мэра Сакуляка. Данилов сам понимает, что его уже не утвердят. Поэтому ставит на Вилецкого. Тот очень осторожен и себя никак не проявляет. Но вот хотя бы смерть Цветкова. Вилецкий считал его конкурентом. Так что, судите сами. Он опирается на крупный местный бизнес и есть выход на Москву. Такие люди как Ветров, Шилов – это его люди. Вы, наверно, слышали эти фамилии?

– Слышал.

– И они узнали, что у вас в Москве нет большой поддержки. Вас здесь фактически бросили. Но они не понимают, почему. И их это нервирует. Они способны на непредсказуемые действия. Поверьте Виктору Ивановичу, он вас может прикрыть.

– Я подумаю. А вторая группа?

– Мэра Сакуляка. Они с Даниловым соблюдали нейтралитет. Но это ничего не значит. Те тоже опасны. Потому что работают системно и потому что у них много невидимых щупалец. В общем, опасности подстерегают вас со всех сторон.

– Веселая перспективка, – Тонковидов скривился. – Ну и все же вопрос: почему я вам…тебе, то есть должен доверять? История знает немало примеров, когда женщин подкладывали в постель, чтобы усыпить бдительность.

– По закону жанра я должна оскорбиться и уйти, – сказала Савельева, вытащила руки из-под одеяла и закинула их за голову. – Но не сделаю этого. Перетерплю. Тем более, как мужчина, ты мне нравишься, а сегодня понравился еще больше. Так вот, я не из их команды. Данилова настойчиво попросили взять меня, и он был вынужден меня терпеть. Ну и его люди соответственно. Как и Сакуляк. Больше, извини, сказать не могу. Можешь меня поцеловать, и мы поедем отсюда. Надеюсь, ты уже сделал выводы.

И она сама потянулась к нему. Расставание растянулось еще минут на двадцать. Выходили из номера они порознь. Сначала Валентина Викторовна, потом Антон. Предварительно он через охранника позвал Санина, но разговаривать долго не стал. Только коротко сказал:

– Поехали.

В машине он тоже был неразговорчив. Подумав, коротко отдал указание:

– Ты сегодня ночуешь у меня в доме. На завтрашнее утро вызываем Русакова и этого его… тайного агента. Думаем, что делать дальше.

– Хорошо, Антон Викторович, – хмуро ответил Катин.

Тонковидов посмотрел на него внимательно:

– Не раскисай только. Я вот почему-то наоборот собрался. Хотя положение хуже…губернаторского.

– Вы почему-то часто это выражение употребляете, – заметил Сергей Сергеевич.

– А у меня отец так говорил. Много лет не вспоминал, а вот сейчас понял, что очень к месту.

Глава тридцать девятая.