Ловушка для осьминогов

Первое совпадение заключалось в том, что сестра Андрея Хованского, а, следовательно, родная тётка Миши, вышла вторым браком за соседа Юрия Дмитриевича. Естественно, он был знаком со всеми её родственниками. И Андрея Хованского как-то с каким-то грузом от соседей подвозил. А второе совпадение состояло в том, что Баринов попросил его накануне заехать в ритуальную службу, забрать заказанные там эмалированные овалы с фотографией Дуни, именем и годами жизни и прикрепить их к кресту на кладбище. Заказ-то он забрал, а поездку на кладбище отложил на потом. И когда Хованский вынимал свои сумки из багажника, он увидел этот портрет и эту надпись. И спросил, что это. Занятый выгрузкой, Юрий Дмитриевич коротко ответил, что это их молодая сотрудница, трагически погибшая. А как бы там ни развели Дуню с Хованским, как ни оболгали, какое зло у него на неё ни накопилось при расставании, но это было самое сильное чувство в его жизни. То, что мужику стало плохо, завхоз понял, а почему – не допёр. Помог ему до квартиры дойти, вещи донёс и откланялся. А Хованский, когда в себя пришёл, начал горе заливать. Он вообще-то непьющий, а тут его понесло. И пришлось матери привлекать медицину, чтобы из запоя вывести. Вот и третье совпадение – именно в этот момент Лару к ним принесло.

– Так Юрий Дмитриевич об этом со мной пытался в больнице поговорить?

– Нет, – замотала головой Нина Васильевна. – Его Полинка – баба суровая. Но на нашего Мишеньку сразу запала. И в первый же вечер предложила мужу: давай сиротку усыновим! Он у тебя об этом хотел спросить. Потом поехал ко мне посоветоваться. Тут от меня фамилию отца услышал, и понял, почему профессору плохо стало. Мы посоветовались с ним, и он поехал к соседям. Спросил аккуратно, мол, видел я вашего брата очень уж пьяного. Как же это он, учёный, в университете преподаёт, а сам пьёт? Ну, а она скрывать не стала. Говорит, совсем он непьющий, но ему жизнь одна дрянь подзаборная сломала. В себя влюбила, от невесты увела. Сама-то я, мол, видеть её не видела, я в Москве в то время училась, но мама рассказывала. И вот узнал братишка о её смерти. И запил. С того света, мол, и то навредила! Да чёрт с ними, его бабами, надо всё-таки с Хованским поговорить! Отец же он! И профессор, и непьющий! Пошли, Лара, одну я тебя на этот раз не пущу!

И снова дворами мимо пятиэтажных старых домов к длинному, построенному зигзагом девятиэтажному зданию. Снова удалось обойтись без домофона, вслед за старушкой прошли. От дверей Нина Васильевна сказала:

– К Андрею Павловичу. По личному вопросу.

И опять всё пошло не так, как надо. В прихожую вышли родители Андрея, его сестра с ребёнком на руках, и он сам. Стоило ей произнести Дунину фамилию, и этот мозгляк замахал руками. Налетела мамаша, заверещала, стала теснить их к двери. Нина Васильевна взглянула на это семейство сверху вниз и сказала:

– Так, родители, держите своего сопляка при себе, мы больше на него покушаться не будем. Вы, – пальцем ткнула она в сестру Андрея. – Вас, кажется, Валерией зовут? Лара, ты посмотри, ещё одно совпадение: дядя Валерий и тётя Валерия. Наводит на грустные мысли. Так вот, не будете ли вы любезны дойти с нами до башни? Тут ходу от силы десять минут. Говорить я вам ничего не буду. Вам просто надо взглянуть на… один объект. Не бойтесь, никто вас пальцем не тронет. Мы даже говорить ничего не будем. А чтобы не бояться, взгляните на мой паспорт… и пусть вас отец проводит. Ну, решаетесь?

Старший мужчина присел на скамеечку и начал обуваться. Женщина подумала, поставила дочь на пол и сказала:

– Олечка, а где киса?

И тоже стала обуваться. Мать грозно сказала:

– Лера!

– Мама, пригляди за Олей. Мы скоро!

Когда они вошли в лифт, Хованский-отец сказал:

– Может быть, поясните, в чём дело?

Лара ответила ему:

– Как-то у нас с вашим семейством разговоры не получаются. Я у вас уже была несколько дней назад. Давайте, действительно, сначала посмотрите, а потом будем друг другу вопросы задавать!

Перед дверью Нина Васильевна остановилась:

– Вы заходите, вы – ждите. Пять минут! Время пошло!

Входная дверь захлопнулась. Нина Васильевна крикнула:

– Ау, есть кто дома?

Из кухни выглянул Миша:

– Лариса Александровна, я ещё сгущёнки купил! Мы её в приюте на хлеб намазывали! Знаете, как вкусно с чаем! Вы не рассердитесь, дядя Дима сказал! Ой, здрасте! А я вас знаю! Вы- Анечкина мама! А меня Миша зовут!

– Здравствуй, Миша, – осипшим голосом сказала Валерия. – Можно, я разденусь?

– Ну что, папу зовём? Миша, прибери продукты, чайник поставь, – скомандовала Нина Васильевна. – Давненько я не намазывала сгущёнку на хлеб!

– Сейчас!

– Это.. сын той женщины?

– А вот как хотите! Хотите – только её сын! Вам решать, есть ли у него отец!