Ловушка для осьминогов

– Нет. Ладно, слушай. Помнишь, как прошлой зимой я с аппаратом Илизарова на руке ходила?

– Да знаю я. Некое важное лицо в аквапарке из сауны не в тот бассейн выползло. Увидело девочку в бассейне и принялось её топить. А вы её от него отбивали. Он вам голову пробил и руку сломал.

– Ага. Плюс к тому девочка под воду ушла, и её с трудом в сознание привели. А девочке всего пятнадцать было. Правда, телом зрелая, может, он её за кого-то из эскорта принял.

– А что с ней сейчас?

– Я её не видела ни разу после этого.

– И родителей? Что, не пришли в больнице навестить, не поблагодарили за спасение дочери? Вас это не удивило?

– Только мне про них было думать! Жива – значит, вины моей нет! Мне пол головы обрили, швы накладывали, потом на руку операцию делали.

– А этот тип? Или его юрист? Кто-нибудь с вами о нём беседовал?

– Только следователь.

– Понял. Вам деньги даже не предлагали. Сказали, что, конечно, преступление имеет место быть. И, если вы будете настаивать, его будут расследовать. Но… вашему брату могут предложить наркотики, бабушку могут ограбить, когда за пенсией пойдёт, а сына… ну, к примеру, обвинят в изнасиловании.

– Не именно это, но смысл ты уловил.

– А почему эта история всплыла сейчас?

– Флешка с видео попала к начальнику того следователя. А ему понадобились деньги. Он вызвал меня и сказал, чтобы я шла на встречу с этим типом. Этот мозгляк подставляться не хочет, он начал шантажировать от моего имени. А далее по твоему тексту. Если я откажусь, то всё может быть. Кроме родственников ещё Мишу Лопухова упомянул.

– …! Извините, сорвался. Что вы решили?

– Мишу спрятала. Сейчас еду к своим. Я знаю, твоё издание с областной Думой дружит. Подскажи конкурентов. Если этот материал в прессе засветится, платить не будет смысла.

– Сидите.

Витецкий вышел и стал говорить по телефону. Несколько звонков – и он хлопнул дверцей:

– Скандала раздувать никто не хочет, но покончить дело миром стремятся. В отличие от силовых органов денег вам не обещают, но вывести из-под удара помогут. Едем?

– Будто у меня есть варианты…

Когда Лара вошла в родительскую квартиру, все были дома. Выглянул из своей комнаты Слава, вышла из кухни мама, оторвались от шахмат Витя и Вовка Пинчук.

– А девочки?

– Спят. Ну, что ты натворила? – накинулась на неё мать.

– Всё в порядке.

– Почему ты звонки сбрасывала? – накинулся на неё Пинчук.

– Вов, не до тебя…

– А мне вот до тебя! Витя позвонил, я от домашних пирогов сорвался. Вот, сижу, охраняю.

– Спасибо, Вова. И тебе, Витя, спасибо, – Лара обняла брата. – Как хорошо, когда есть, кому можно довериться.

– Всё-таки что случилось, ты расскажешь?

– Ну, в двух словах. Всплыла видеозапись, как мне руку ломают. И кое-кто решил, что можно за неё деньги получить. Иди, говорят мне, получай, и тебе доля отмерится.

– И ты пошла?!

– Мне при любом раскладе каюк. Пойду – тот, кого шантажируют, прибьёт. Не пойду – шантажист обещал моих близких достать.

– А шантажист, наверное, этот, с которым ты Новый год встречала?

– Нет, Вова. Его начальник. Тебя, кажется, не удивляет, что в ваших рядах преступники?

– Это не наши, это следственный комитет…

– А, все одним миром мазаны!

– Спасибо, Лара…

Удивительно, у крупного звероподобного Вовки губы затряслись. Лара примиряюще сказала:

– Не обижайся, Вова. Мне за последнее время откуда только не прилетало! Иной раз чужие помогут, а иной и свои подведут.

– Разве я тебя когда-нибудь подводил? Я по первому слову к вам срываюсь! А ты… вот скажи, почему ты за последний год моего порога не переступила? Мальчишки спрашивать устали: «А тётя Лара придёт?» Людка говорит: «Обиделась на тебя твоя подруга». В чём дело, Лара?

– Да всё в порядке.

– А если в порядке, тогда ты с Витей и Викой придёшь ко мне на Рождество.

Вот это номер! Припёр к стене. Надо выкручиваться.

– Вова, у тебя будут гости, значит, будет и спиртное. Нам нельзя.

– Не будет никого, только мы. Пить будем чай.

– Ладно, придём.

А сама подумала: заболею, вызовут на работу, ещё чего-нибудь придумаю, но с Людкой я общаться больше не буду. Никогда.

Пинчук сказал:

– Лара, мы с тобой всю жизнь знакомы. У тебя на лице я читаю как в книге. А написано на нём: не приду! Так вот, объясняй, или больше мы не знакомы.

У Вити лицо стало абсолютно несчастным. Мать накинулась:

– Вы что, оба с ума сошли? Немедленно прекратите!

– Ладно, объясняю. Есть у меня обида на тебя. Помнишь, заходил ты ко мне, когда Миша от бабки убежал. Я ещё просила, чтобы ты одежду какую-нибудь с Сени принёс, и Людмиле своей об этом не говорил?

– Как бы я не говорил, если вещи из дома беру? И что тут такого?

– Наутро ещё до восьми пришла полиция. Мишу забрали, меня обвинили в похищении. Я накинулась на соседа, что он заложил. Он, чтобы оправдаться, обещал узнать, откуда информация. Сказал: Пинчук.

– Неправда!

– Я то же самое сказала: Вовка не мог! А он мне ответил: не он, она. Людмила Пинчук.

– Он врёт!

– Тогда он даже не подозревал о вашем существовании. А проверить ты легко можешь. Ему сказали, и от тебя не скроют.

Вовка рухнул на диван:

– Зачем?