Ловушка для снов

– А здесь нас вот-вот разрежут на сто двадцать кусков и разбросают по полям, а это похуже, чем убежавшая каша, – заверил его Рори.

Файтви вскочил, протирая глаза.

– Слушайте: вон за теми кустами, на расстоянии трёх бросков копья, два десятка каких-то тёмных человечков, ростом мне по пояс, возятся с какой-то дрянью.

– Как выглядит то, с чем они возятся? – трезво уточнил Файтви, окончательно просыпаясь.

– По-моему, они развешивают на ветвях два десятка плетёных качелей.

– Ты уверен, что действительно это видел?

– Да такое и захочешь – не соврёшь, – пожал плечами Рори. – Пойди сам посмотри.

– Тогда я поздравляю тебя, – вдруг торжественно сказал Файтви. – Думаю, тебе первому из всех людей на земле удалось увидеть энков.

– Чего? – cпросил Рори.

– Ну, энки – это такой загадочный народ. Их никто никогда не видел. Вообще-то они живут к северу отсюда, под землёй, в горах. Но это, видно, какой-нибудь их дозор, передовая стража или что-нибудь такое.

– Ты хочешь сказать, что это передовая стража таскает с собой два десятка плетёных качелей, размером с них самих? – с сомнением спросил Рори. – Они что ж, по-твоему, – спятили?

– А энки вообще имеют две особенности, – отвечал Файтви. – Первая – что они везде таскают с собой свои плетёные качели. Они в них живут.

– А вторая?

– Вторая особенность в том, – вздохнул Файтви, – что энки совсем не понимают слов.

– А, дело ясное, – понимающе сказал Рори, – бывает. Сколько я сам знаю народу, – вообще не понимают слов! Только палку, только палку!..

– Да я не о том, – неохотно сказал Файтви, озираясь кругом и примериваясь, как бы ему снова лечь. – Энки не понимают речи. Только пение. Они не говорят, а поют. Я даже язык их знаю чёртов, будь он неладен. В школе вдолбили.

– А-а, так ты же кладезь премудрости! – присвистнул Рори.

– Я – нет, – поспешно сказал Файтви, укладываясь обратно на землю. – Я простой, замученный человек, который хочет спать.

– Какое спать! – завопил Рори. – Сам же говоришь, что эти энки пришли с севера. Это же какая находка для нас, ты смекаешь? Слушай, я всё беру на себя. Тебе надо будет задать на их языке один-единственный вопрос.

– Какой? – слабо спросил Файтви, которого рывком поставили на ноги и повесили ему на одно плечо его сумку, а на другое – свёрнутый плед.

– А такой, – выразительно сказал Рори, подталкивая Файтви в сторону зарослей, – «Не знаете ли вы, где находится человек по имени Фланн Мак Фиах?»

– С какой стати они будут это знать? – в сердцах сказал Файтви. – Какого чёрта вам под каждым кустом мерещится Фланн Мак Фиах?

Но Рори упорно подталкивал его к зарослям шиповника.

Продравшись через шиповник, которым очень густо заросло всё вокруг, они увидели небольшой костерок, огоньки масляных плошек между деревьев и висящие на деревьях качели, похожие на большую ореховую скорлупку. Кое-кто из энков ещё сидел вокруг костерка, но большинство уже спало в качелях, и оттуда свешивались их ноги.

– Теперь хоть не мешайте, – сказал Файтви. – И так тошно. После этого он вышел на середину поляны и поздоровался с энками. Звучало это как немыслимая трель со сложнейшей мелодией. Энки обрадовались и столпились вокруг Файтви, наперебой заливаясь на разные голоса. Иные даже повылезали из качелей. Рори с Нэнквиссом подошли поближе.

– Ты к делу давай, – подтолкнул Рори валлийца.

Файтви обречённо вздохнул, тряхнул головой и сосредоточился.

– Ольке лахке, палун, кас тээ, эйнант туттавот инимест кута тэма ними Фланн Мак Фиах?[9] – пропел он, порядком при этом скривившись.

После громкого пересвиста по всей поляне наступила полнейшая тишина. Энки обступили Файтви со всех сторон и уставились на него во все глаза.

– Они не уверены, можно ли нам доверять, – перевёл Файтви.

– Да ясное дело, нельзя, – сказал Рори. – Но ты убеди их, что можно.

Файтви улыбнулся самой своей очаровательной улыбкой, сел на землю и принялся убеждать энков в том, что он заслуживает доверия. Это была песнь, которую не совестно было бы заслушать в собрании бардов Уэльса.

Пока суд да дело, Нэнквисс успел набить и раскурить свою трубку и держал её наготове. Рори прислонился к дереву и с интересом разглядывал не столько энков в их пёстрых гетрах и остроконечных шляпах, сколько самого Файтви. Весь сонный и несчастный вид Файтви мигом куда-то улетучился, и теперь он с огоньком в глазах выкладывался на полную катушку. Наконец лица энков просветлели, они стали улыбаться, хлопать Файтви по плечу и вообще выражать бурное одобрение.

– Что ты им такое сказал? – не выдержал Рори.

– Да пришлось соврать, что я тоже очень чту их Священный Камень и в восторге от Священной Птицы, которая громко ухает по ночам, отгоняя зло от их народа, – усмехнулся Файтви через головы энков.

– Не очень-то это красиво, – задумчиво протянул Рори, – так притворяться.

Тут энки в знак признательности поднесли Файтви кусок какой-то тухлой рыбы, которую непременно нужно было съесть и не поморщиться.

– Ведь тебе же начхать на их дурацкую Священную Птицу, – гнул своё Рори. – Уж лучше бы ты им прямо в глаза наплевал!