Ловушка для снов

– Кому? – спросонья не понял Нэнквисс.

– Да Гвен же!

– Ну, извинишься за всё. Скажешь, что больше не будешь.

– А что я сделал?

– А из-за чего она от тебя ушла?

– Ох, не знаю, честное слово, не знаю, – паниковал Файтви. – Может, я приволокнулся за кем-то?

– Если ты за кем-то приволокнулся, ты должен об этом помнить. Напряги память.

– Нет, вроде бы нет, – в ужасе сказал Файтви. – Я не помню. Знаешь что? Я скажу ей, что я, один я во всём виноват, неважно, в чём, что я последняя свинья и недостоин называться этим… как её?.. пищей койота.

– Пищей койота достоин называться любой, – резонно заметил Нэнквисс. – Койот жрёт что попало.

– Я упаду на колени, в любую грязь, куда придётся, и скажу ей, как я люблю её…

– Ты лучше не делай этого. Если она тебе поверит, ей придётся отстирывать от грязи твои штаны, – рассудительно заметил Нэнквисс.

* * *

У Фланна Мак Фиаха всё время расплеталась левая коса, и он плёл её на ходу. Приглушённая ругань, долетавшая сзади, говорила о том, что Гвен не потерялась и не отстаёт. Щит Мананнана, сына Лера, весил немало.

«Надо было вместо него взять из холма годовой запас выпивки, – думал Мак Фиах. – Сейчас было бы легче».

– Да Файтви потерял последнюю совесть! – неслось сзади. – Когда я уходила от него, он не только не удосужился устроить мне скандал, он даже не взглянул в мою сторону! Спал себе, как бревно.

– Насколько я знаю Файтви, – мягко заметил Мак Фиах, – он не из тех людей, которые устраивают скандалы. Но если бы тебя можно было удержать только скандалом, клянусь, он устроил бы его, и это был бы первоклассный скандал. Но как, по-твоему, станет тебя удерживать человек, который спит?

– Вот именно! – подтвердила Гвен. – Тут ты попал в точку. Спит как сурок. Вот это меня и гложет.

– Всем людям свойственно время от времени спать, – заметил Мак Фиах, поправляя ремень щита. – Мне тоже случается иногда вздремнуть. Тебя от этого не коробит?

– Да Файтви не просто спит, – захлебнулась Гвен. – Это он нарочно, чтобы мне досадить! – тут тонкие брови Мак Фиаха поползли вверх, и он стал подумывать, не перегрелась ли Гвен на солнце, когда они пересекали Кум-ан-Рэх, Долину Вереска. – Ты не понял. У Файтви во сне, чтоб ты знал, – Гвен понизила голос, – есть какая-то другая женщина.

Мак Фиах представил себе, как Файтви, прикорнувший на полчаса на лавке в чумной больнице в Кармартене, в действительности предаётся мрачнейшему разврату, и мысль эта пришлась ему по душе.

– Я не могу спокойно смотреть, как он спит и сладко улыбается во сне! – тут Гвен изобразила такую улыбку, за которую человек вспыльчивый мог бы убить на месте. – Хотела бы я знать, кому это он так улыбается!

– У Файтви во сне, – сказал Мак Фиах, тщательно подбирая слова, – много чего есть. У него там голубые глаза, целая толпа родственников, кровная месть в наследство, хутор на склоне холма, две коровы, и я не удивлюсь, если есть и другая женщина. А здесь у него только и есть, что отчим, который бил его, и, кажется, больше никого.

– Как никого, – а я? – всполошилась Гвен.

Мак Фиах улыбнулся каверзной улыбкой и перевесил щит Мананнана, сына Лера, на другое плечо.

– Откровенно говоря, я не знаю, есть ли у него отчим, – я сам только что придумал этот убедительный образ. Но думаю, что если отчима и нет, Файтви по нему не заплачет.

– Когда-нибудь ты дошутишься, Мак Фиах, – с запозданием спохватилась Гвен. – Однажды тебя вздёрнут за твои шуточки на первом же дереве.

Полководец Круитне

Крошечное королевство потихоньку вырождающегося народа пиктов было в странном оживлении. Вокруг сновали пикты и недобро посматривали на Рори, узнав в нём ирландца.

– Ни во что не ввязывайся, – торопливо шепнул ему Файтви.

– Ну, в драку-то можно? – протянул Рори, хищно поглядывая по сторонам.

– Особенно в драку, – отрезал Файтви.

Он довольно бодро, весело посвистывая, завёл всех в гробницы пиктских королей, и там радость его постепенно угасла. Розовые скалы с выбитыми в них гробницами, разбросанными, как ласточкины гнёзда, и так-то не располагали к бурному веселью, а тут ещё он сообразил, что не знает, куда дальше идти.

– Пришли, – сказал Файтви, озираясь. – Дальше я умываю руки. В песне энков на этом месте такое накручено, что легче удавиться. «За могилой сына того, кто правил перед тем, кто правит теперь»…

– А что там, за этой могилой? – спросил Нэнквисс.

– Нужный нам проход в скале, ведущий в северные туннели, – откликнулся Файтви, тихо, но яростно дёргая себя за прядь волос, намотанную на палец.

– Ты погоди рвать на себе волосы, – сказал Нэнквисс. – Как у них передаётся власть? Не от брата к брату?

– От отца к сыну, – убитым голосом отозвался Файтви. – Я уже думал. Безнадёжно.

– Погоди… Значит, «могила сына того, кто правил перед тем, кто правит теперь…» Да, это фуфло какое-то, – согласился Нэнквисс. – Получается, мы должны искать могилу ныне живущего короля!

– Может, пристукнуть этого короля? – предложил Рори. – Вот и могила будет.

– Тебе бы только кого-нибудь пристукнуть, – вздохнул Файтви.