Ловушка для стального дракона

Но Эдмер нещадно мял мои губы — и, кажется, не собирался останавливаться. Я буквально ощущала, как он собирает всю свою волю в кулак, чтобы наконец прервать это маленькое безумие. Он медленно выдохнул, разрывая наше жаркое соприкосновение, взглянул пьяно через стекла защитных очков — и я сразу вспомнила тот день, когда он смотрел на меня так же — у храма.

Позволив мне вдохнуть, Эдмер вновь склонился ко мне и напоследок еще раз коротко коснулся моих пульсирующих губ.

— Все поздравления потом! — громко объявил он, поворачиваясь к зрителям. — Пусть Вивьен немного придет в себя и переоденется.

Так значит, ничего и не понял? Оно и к лучшему.

Я покивала, не боясь что-нибудь ляпнуть — сейчас просто не смогла бы. Лорд Ларран отошел — и тут же кто-то подхватил меня под локоть. Селвин! Неожиданно...

Он настойчиво повел меня через толпу — опережая Аделин, которая, пользуясь заминкой, решительно направилась в замок. Судя по всему, она собралась не абы куда, а ко мне в комнату, чтобы проверить, лежу ли я в постели, заливаясь лекарствами.

Но камергер был проворнее и хитрее — он провел меня через лестницу для слуг до женской части замка так быстро, что я только моргнула.

— Быстро в свою комнату, переодевайтесь, — строго бросил он, отпуская меня. — И пусть мейре Арейя будет готова выйти ко всем как можно скорее. Я задержу Аделин.

— Так вы... — заикнулась было я.

И без того бешено стучащее после поцелуя сердце, затрепыхалось еще сильнее.

— Меня попросил Лорд Ларран, — усмехнулся мужчина. — Он сразу узнал вас. Как только вы вышли перед стартом.

— А остальные...

— Нет. Вы неплохо притворялись. Но у светлейшего... особое чутье.

Да кто бы мог подумать, что у него это самое чутье такое особенное! Но если он знал с самого начала... То кого от только что целовал? Меня? Или это было сделано только на публику? Ну конечно, на публику.

Хитрая драконья морда!

Сначала... То кого от только что целовал? Меня? Или это было сделано только на публику? Ну конечно, на публику.

Хитрая драконья морда!

Скоро я ворвалась в свои покои и сразу согнала с места Вивьен, которая вольготно расположилась на диванчике в гостиной. Она даже книгу читать принялась, словно все, что происходило снаружи, вовсе ее не беспокоило. Ну какова же беспечность!

В окно тут же впорхнул Смагарл и закружился надо мной, ворчливо что-то повествуя на своем драконье-птичьем языке. Честно говоря, я ни словечка не понимала, сколько ни пыталась прислушиваться. Но ничего, подрастет, научится изъясняться четче, даже несмотря на скудость драконьего языка.

— Ну-ка! Надень это! — рявкнула я, натягивая на пустынницу очки.

Пришлось подкрасться и нацепить их неожиданно, иначе она точно отказалась бы.

— Зачем? — едва не взвизгнула Вивьен, дернулась и уронила книгу.

Попыталась очки снять, но я не позволила. Смагарл предупреждающе на нее зашипел, отчего она опасливо поежилась. Боже... Это безнадежно!

— Чтобы на лице остались следы, — пояснила я, как могла, терпеливо. — Бегом в свою комнату и сделай вид, что переодеваешься!

Пустынница только кивнула. Сгребла всю одежду, что я с завидным проворством с себя скинула, и метнулась к себе в комнату. Я же, оставшись в одной сорочке, едва не с разбега запрыгнула в постель, перевернулась на бок и прикинулась спящей. А на самом деле по ментальному каналу принялась пересказывать Вивьен, что случилось во время гонки. Должна же она знать, чтобы не оконфузиться, когда кто-то начнет выспрашивать у нее подробности!

Смагарл устроился рядом со мной и вытянул лапки, словно сам участвовал в гонке и страшно устал.

Уже почти закончив рассказ — на моменте коварного нападения безумной Аделин — я вдруг вспомнила, что у меня накрашены глаза проклятой, еле смываемой подводкой. Да любой, кто меня сейчас увидит, если не слепой, тут же догадается, в чем дело.

Ох уж мне эти авантюры!

Вивьен быстро вняла просьбе избавить меня от боевого раскраса и прислала служанку с бутылочкой, наполненной какой-то непознаваемой жидкостью. По запаху не растворитель — и ладно. Что-то травяное и чуть маслянистое.

Но я еще была в процессе стирания черной подводки, как в гостиной стало шумно. Похоже, несмотря на все усилия Селвина, Аделин все же добралась до меня.

— Вот, если желаете, можете проверить! — запальчиво и явно слишком громко — для меня — проговорила Вивьен за дверью. — Но я бы не стала беспокоить Илэйн. Она плохо себя чувствует. Какая бестактность!

Столько яда было в ее голосе, что на месте Аделин другая девица уже склеила бы ласты от передозировки. Но у зрящей этот самый яд в крови — похлеще мышьяка — потому она вряд ли впечатлилась повелительной холодностью амари.

— Вы это светлейшему расскажите! — огрызнулась она.

На ходу вытирая остатки чудо-косметики с глаз, я встала и, отыскав халат надела его поверх сорочки. Походя глянула в зеркало — отлично. И следа не осталось, только легкая краснота от трения — но это даже и хорошо. Словно веки воспалились.

Выпрямив спину я вышла навстречу готовой вломиться в мою спальню провидицы.

— Что за шум? — осведомилась спокойно. И зевнула для натуральности.