Ловушка для вексари

– Мы не можем позволить ему вырваться с острова, – сказал Тафф. – Помнишь, что говорила Сафи? «Мир накроет Тьма». И если мы ничего не сделаем, чтобы это предотвратить, это будет наша вина.

– Но почему мы должны ей верить?

– Потому что я еще никогда не ошибалась, – ответил тихий голосок у них за спиной. Они обернулись и увидели Сафи. В одной руке у неё болталась кукла. – Если ты его освободишь, ты в самом деле уничтожишь Мир. Я видела кричащих людей. Чувствовала их ужас.

– Расскажи нам, что ты видела.

Сафи замялась, как будто решала, не наговорила ли она лишнего.

– Может, это был просто дурной сон? – предположил Тафф.

– У меня не бывает дурных снов, – возразила Сафи. – Только настоящие.

Тафф обернулся к сестре.

– Да нет, это точно был просто сон.

– Нет! – воскликнула Сафи и топнула ножкой. – Я могу доказать! Идёмте со мной, я вам покажу, как именно погибнет Мир.

20

Дети пробрались сквозь спящую деревню и густую рощу и очутились на небольшой полянке. В темноте виднелось шесть домов. Пять из них были небольшие, и на крышах у них были закреплены огромные металлические кольца, а шестой был больше, чем все остальные, вместе взятые, и его правая стена открывалась прямо в ночь. Вглубь здания уходил ряд свежесрубленных деревьев, очищенных от листвы и сучьев.

– Это что, фенруты?! – изумился Тафф.

Кара кивнула. Даже в темноте она узнала этот особый цвет дерева, которое у Детей Лона считалось священным и неприкосновенным. Народ Де-Норана выстроил всю свою деревню вокруг одного-единственного фенрута, чтобы поклоняться ему, а тут со священным деревом обращались как с обычной древесиной.

Несколько труб изрыгали чёрный дым. В воздухе висел тошнотворно-сладкий запах, как будто горелый сахар.

– Что тут делают? – спросила Кара.

– Тсс! – быстро и нервно шепнула Сафи. Кара подумала, что девочка, возможно, впервые в жизни нарушила правила. – Этого никто не должен видеть, кроме переплётчиков! У меня могут быть большие неприятности…

Она покачала головой.

– Зря я вас сюда привела, наверно…

– Кто такие «переплётчики»? – спросил Тафф.

– Те, кто переплетает. Как мой папа.

– Что переплетает-то? – спросила Кара.

– Сами увидите.

За деревьями тёмные руки-ветви сплетались вместе, образуя Рубеж. Сейчас, с головами, склонёнными в фальшивом подобии сна, люди, заточённые в изгороди, напоминали гротескные пугала.

Тафф шагнул было вперёд, но Сафи дёрнула его назад.

– Не показывайся! – воскликнула она. – Если кто-то из Рубежа нас увидит, они поднимут тревогу!

И тут же, как будто услышав голос Сафи, одна из голов в изгороди приподнялась – но быстро опустилась снова.

– Сюда! – сказала Сафи.

Ребята проползли по высокой траве мимо открытой стены главного здания и поднялись, только оказавшись по ту сторону. Здание было всё в дырах и трещинах, сквозь которые мелькал тусклый свет и движущиеся фигуры. Часть досок была обуглена – похоже, тут вспыхнул пожар, который быстро потушили. «Да тут всё здание выглядит, как будто в битве побывало, – подумала Кара. – Что они здесь делают?»

Сладковатый запах, исходящий из труб, тут был почти невыносим. Кара его аж на зубах чувствовала, как будто леденцов объелась.

– Что это? – спросила она, указывая на клубы дыма.

– Сок деревьев фенрут, – ответила Сафи. – Его сжигают вместе с листьями. Он не идёт в дело.

И Кара, несмотря на то что она уже никогда не будет одной из Детей Лона, поморщилась при мысли о том, как небрежно тут обращаются со священным деревом.

– Так что же они делают с фенрутами? – спросила Кара.

– Будет проще, если вы сами увидите, – ответила Сафи.

И указала на ближайшую дыру в стене. Кара опустилась на колени и заглянула внутрь здания.

Внутри кипела работа. Помещение было озарено многими рядами свечей. За длинным верстаком несколько крепких мужчин снимали кору со стволов фенрута, которые на треть торчали из здания наружу, а потом распиливали их на куски поменьше. Эти брёвна переносили на соседний верстак. Там рабочие дробили чёрную древесину на мелкие кусочки, которые собирали в тачки и катили по земляному полу к длинному баку с водой, что шёл поперёк помещения. Женщины с сонными лицами перемешивали воду длинными мешалками.

– Что они делают? – спросил Тафф.

– Пульпу, – ответила Сафи. – Сырьё для бумаги.

– Так это и есть ваша великая тайна? – спросил Тафф. – Бумага?

Сафи жестом позвала их за собой и пошла дальше. Кара на четвереньках поползла следом за ней вдоль стены здания. Она остановилась, чтобы подглядеть в другую дыру, и увидела пятерых деревенских, которые стояли у стола и месили белую пульпу руками в перчатках, как пекарь месит тесто. Один из рабочих остановился и наклонил над смесью заполненный до половины кувшин. В пульпу упало три капли густо-багрового цвета.

– А это что? – спросила Кара.

Сафи мотнула головой. То ли не знала, то ли не хотела говорить.