Ловушка для ворона

– Я не спрашивала. Она всё ещё в сильном шоке. И там была целая толпа. Она могла бы и не заметить.

– Могу я спросить, чем займётесь вы?

– Я? Я отправлюсь за кофе.

Прошлой ночью она попросила офицера навестить Рода Оуэна. Он поддерживал Эдмунда больше, чем семья, и заслуживал того, чтобы его лично известили о смерти. Она полагала, что рестораторы поздно ложатся и поздно встают, и решила проявить небывалое уважение – позвонить после завтрака.

Впрочем, когда он ответил, голос звучал бодро, по-деловому:

– Ресторан «Огни гавани».

Она начала называть своё имя, но он, похоже, узнал её голос и перебил:

– Есть новости?

– Пока нет. Но есть вопрос. У Эдмунда был постоянный выходной?

– Да. С самого начала. С тех пор как он снова стал работать здесь после выписки из больницы. Его жизнь была не особенно размеренной, но этого он придерживался. Что-то вроде суеверия, думаю.

– Какой это был день?

– Среда.

– Вы знаете, чем он занимался?

– Ничего конкретного, но он всегда уходил из дома. Даже если он был в запое, то всё равно обычно приводил себя в порядок, брился. Он выходил из квартиры примерно в десять тридцать.

– Неужели он работал на вас все эти годы и ни разу не упомянул, куда уходит?

– Я не спрашивал. Не моё дело. Это ведь могло быть каким-то лечением? Чем-то личным.

– Должно быть, это было где-то неподалеку, потому что Эдмунд не водил. Если бы он лечился, проходил реабилитацию, разве это происходило бы не в Сент-Никсе?

– Он точно не ездил в больницу. Он говорил мне, что его до сих пор в дрожь бросает, когда он проходит мимо, и он ни за что не стал бы туда возвращаться. Вообще не думаю, что это было где-то в городе. Однажды я видел его в очереди на автобусной остановке рядом с гаванью.

– Вы знаете, куда следовал тот автобус?

– Вы шутите? Это было много лет назад. Даже если бы я тогда обратил внимание, сейчас бы уже не вспомнил.

По дороге в Киммерстон Вера прошла мимо женщины со станции. Она перелезала через проволочную сетку, за которой гуляли куры, неся неглубокую корзинку с яйцами. Она помахала ей, показав руками, что у неё достаточно яиц, если Вере будет нужно. Пара прямо взяла Веру под своё крыло. Ей было интересно, знали ли они, чем она зарабатывает на жизнь, и были бы они так же дружелюбны, узнай об этом.

Полицейский участок в Киммерстоне был угрюмым зданием из красного кирпича, расположенным прямо на тротуаре напротив автобусной остановки. Здание было окрашено в серо-голубой цвет, медные ручки дверей потускнели. Вере захотелось зайти и узнать, во сколько отходят автобусы из гавани в Киммерстон утром по средам. Она подумала, что из окна своего офиса могла видеть, как Эдмунд садится в один из коричнево-бежевых автобусов. Если он ездил туда. Что, она нутром чувствовала, было правдой.

Но она не остановилась. Возьмись она сейчас за дело, потом ни за что не оторвётся. Она проехала мимо полицейского участка к парковке возле магазинов. Было почти девять часов, и машин было немало. Она почувствовала, как поднимается давление, подавила позыв посигналить или ткнуть пальцем в обогнавшего её ловкого молодого человека на серебристом «Мондео».

В торговом центре было всего одно кафе. Несмотря на задержку, когда она подошла туда, оно всё ещё было закрыто. Кафе выходило на закрытую площадь. Солнечный свет струился сквозь стеклянную крышу, рисуя узоры на бетоне, сверкая каплями дождя. На мощёной площади у магазина стояли белые пластиковые столы и стулья, сложенные друг на друга. Терпение никогда не было одной из добродетелей Веры. Она постучала в закрытую дверь кафе и начала молотить по стеклу.

– Вы что такое творите?

Женщина средних лет с прямой спиной и свирепым выражением лица подошла к ней сзади.

– На что похоже?

– Мы закрыты до десяти. В галерее есть кофемашина, если вам так надо.

– Я не хочу кофе, – выплюнула Вера. – Я хочу задать пару вопросов.

Она показала удостоверение. На женщину оно не произвело впечатления.

– Ну, вы-то должны понимать, как себя вести, – сказала она. – Какой пример вы подаёте молодёжи? Раньше в этом городе у людей были хорошие манеры.

Вера что-то пробурчала себе под нос, переминаясь с ноги на ногу, пока женщина отпирала дверь и впускала её.

– Я не прочь выпить чашку кофе, пока я здесь, – воинственно заявила она.

– Придётся подождать, пока я не запущу машину. Если только вы не согласны на растворимый.

– Растворимый сойдёт.

Женщина включила чайник, насыпала порошок в кружку. Достала зелёный передник из ящика и надела его, затем поставила кружку, от которой шёл пар, перед Верой.

– Шестьдесят пенсов.

Вера хотела было поспорить, но передумала и заплатила.

– Это насчёт одного из ваших посетителей.

В женщине невольно проснулось любопытство. Она прекратила возиться с посудой на кухне и села к Вере за стол.

– Что с ними?

– Меня интересует женщина по имени Белла Фёрнесс. Она регулярно приходила сюда по средам.

Женщина покачала головой.

– Среда у нас самый занятой день, и я не знаю, как зовут большинство посетителей. Даже постоянных.

Вера достала снимок, который стащила из спальни в Блэклоу.

– Никого не напоминает?