Ловушка для ворона

Однако теперь они сидели, столь же неестественные и деревянные, как актёры в любительской постановке, и комната казалась другой. Сцена, подготовленная для готического триллера. Пьеса с двумя действующими лицами. Они глядели друг на друга, ожидая, чтобы что-то случилось, сдвинуло сюжет вперёд.

Молодого полицейского подрядили сидеть с ними, и она старалась изо всех сил поднять всем настроение. Морось превратилась в ливень. Она посмотрела на текущий по окнам дождь и бодро заявила, что ей повезло, что нашлись дела внутри. Она не завидовала людям, которые всё ещё находились на горе. Тем вечером у неё должно было быть свидание с фантастически красивым парнем, и ей страшно было думать, во что превратятся волосы после такого дня на природе.

Рэйчел собиралась вежливо ей ответить, но внезапно они услышали из кухни новый голос, непохожий на предыдущие, твёрдый и властный.

– Не неси чушь, Джо. Выметайся отсюда и взгляни, что там. – Джо, должно быть, немедленно подчинился приказу и уже находился на пути на улицу, поскольку следующий вопрос был выкрикнут: – Они внутри, да?

Так, уже подготовленные, Энн и Рэйчел обернулись, чтобы посмотреть, как она заходит в комнату. Это была крупная женщина – большие кости в просторной одежде, нос картошкой, мужского размера ступни. Её ноги были голыми, она носила кожаные сандалии. Её квадратные пальцы были в грязи. Лицо покрыто пятнами и рытвинами, так что Рэйчел подумала, что она, наверное, страдает от какой-то кожной болезни или аллергии. Поверх одежды на ней был прозрачный плащ, и она стояла там, дождь капал с плаща на пол, седые волосы прилипли ко лбу тёмными прядями, похожая на туриста средних лет, которого внезапный шторм застал в центральной набережной в Блекпуле.

Она сразу устранила женщину-полицейского.

– Чаю, пожалуйста, милая. – Затем она протянула похожую на лопату руку. Рэйчел поднялась, чтобы пожать её, и поняла, что уже видела эту женщину раньше. Это была дама с сумками, которая с опозданием ворвалась в часовню во время похорон Беллы.

– Вера Стенхоуп, – сказала женщина. – Инспектор. Мы с вами часто будем видеться. Чаще с Джо Эшвортом, моим сержантом, но он сейчас мокнет снаружи. Он ещё молод. Меньше склонен к артриту. – Она уставилась на Рэйчел. – Мы не знакомы?

– Я была на похоронах Беллы.

– Точно. Я никогда не забываю лиц. – Она самодовольно улыбнулась. – Один из моих талантов.

– Что вы там делали? – спросила Рэйчел.

Мгновение инспектор выглядела оскорблённой, что у Рэйчел хватило дерзости задать этот вопрос.

– Это личное. Никак не связано с делом. – Затем, хоть она и не производила впечатления женщины, которая боится показаться грубой, она добавила: – Когда-то мы с Беллой были знакомы.

– Как вы с ней познакомились?

– Как я уже сказала, – голос Веры был отрывист, – это личное. А ваша подружка лежит там с верёвкой на шее. Сейчас поважнее, не кажется ли вам, разобраться с этим?

«Не уверена», – подумала Рэйчел. Смерть Грэйс её шокировала, но в этом новом, отстранённом состоянии она не ощущала потерю как что-то личное. Уж точно она не думала о зоологе как о подружке. Грэйс прошла через их жизнь в Бейкиз со столь ничтожным эмоциональным контактом, что сейчас сложно было представить, что когда-то она была жива. Словно её смерть была неизбежна, словно она двигалась к ней с момента своего прибытия.

Она поняла, что Вера Стенхоуп ждёт ответа.

– Да, – сказала она. – Разумеется.

Она взглянула на Энн. Обычно в ответ на такие замечания та парировала что-то остроумное и легкомысленное, но Энн казалась непривычно расстроенной и продолжала смотреть на пламя.

– Кто последним видел её живой? – спросила Вера.

Теперь Энн наконец заговорила.

– Я, – сказала она. – Скорее всего. – Она сделала паузу. – Рэйчел уехала на встречу в Киммерстон. Грэйс отправилась в холмы. Я осталась здесь, чтобы наверстать упущенное по бумагам. Разве что она встретила кого-то, пока была на природе…

– Такое могло произойти?

– Зависит от того, куда она направилась. Кто-то из хозяев Холм-Парка мог видеть её с горы. Или турист. Иногда она ходила пешком до самого Ленгхолма. Там больше шансов, что она могла с кем-то столкнуться.

– Когда вы её видели?

– Во время ланча. В час, половине второго.

– Это когда она уходила или она вернулась в коттедж поесть?

– Нет, – ответила Энн, – она особо не ела. Она рано ушла и вернулась, чтобы оставить информацию о том, куда собиралась после полудня. Это требование здоровья и безопасности.

Вера Стенхоуп сняла свой плащ и кинула его на стеклянную витрину с чучелом лисы, но осталась стоять. Энн, казалось, собиралась подвести разговор к неровному краю платья инспектора, но взглянула Вере в лицо и резко спросила:

– Когда её убили?

Вера издала смешок, который перерос в удушливый кашель.

– Бог знает. Мы нет. Пока нет. И никогда не сможем сказать точно, особенно если она не поела. Учёные не творят чудеса, что бы вы там себе ни думали.