Ловушка для ворона

– Её нашли так близко от Бейкиз, что она должна была или выходить оттуда, или возвращаться, – сказала Рэйчел. – Вы не думаете, что она поняла, что ей что-то угрожает, и старалась дойти до коттеджа?..

Никто не ответил. Вера продолжила в своей практичной манере:

– Могла она быть здесь всё время ленча и никто её не видел?

– Легко. Даже если она была рядом с тропой. Посреди недели и в такую погоду здесь немногие ходят. – Рэйчел повернулась к Энн: – Ты не ходила той дорогой? Ты упоминала о том, что хочешь собрать образцы у рудника.

– Нет, я весь день была в доме. Хотела подчистить бумаги, как я уже говорила.

– Ты должна была съездить за покупками, – сказала Рэйчел, затем остановилась, понимая, что кажется излишне пытливой, снова – как школьный префект, понимая, что инспектор может понять больше, чем следовало бы. – Я имею в виду за ингредиентами для запеканки, вином.

– Ах да, но это было раньше. Утром, до того, как Грэйс вернулась.

– По блокноту Грэйс можно было бы определить, когда её убили, – сказала Рэйчел. – Он был при ней?

Вера вопрос проигнорировала.

– Как это могло бы помочь?

– Она отмечала время подсчётов. Она должна была отметить время начала последнего.

Вера уселась в кресло. Она придвинула его ближе к огню. Грязь на её ногах уже начала подсыхать сухими штрихами. Сегодня при ней не было груды пакетов, только большой портфель. Кожа была такой мягкой и старой, что утратила форму, лямки покоробились, и теперь портфель был похож на мешок почтальона. Она достала блокнот в твёрдом переплёте и черкнула пару слов.

Она скрестила ноги, мелькнув перед глазами Рэйчел белой полной плотью, и наклонилась вперёд, положив локти на колени. Её лицо приняло более серьёзное выражение. Вот, подумала Рэйчел, сейчас начнутся настоящие вопросы. Однако Вера Стенхоуп, несмотря на своё предыдущее заявление о том, что нельзя забывать Грэйс, лежащую задушенной на горе, заговорила о себе. И рассказывала она это как сказку, так что Рэйчел не могла разобрать, правда ли это.

– Когда я была маленькой девочкой, – начала она, – я приходила сюда и подолгу бывала в коттедже. Иногда. Меня приводил отец. У меня был только отец. Мать умерла при родах. Не слишком-то приятно так расти. Словно родиться – преступление. По меньшей мере акт насилия. Можно сказать, что интерес к преступлению был у меня с самого начала. Моя профессия была мне предназначена. – Она знала, что их шокировала, но плутовато улыбнулась. Она знала, что они у неё на крючке. Рэйчел подумала, что ей захотелось их огорошить. – Тогда там жила Конни Бейки. Большая, громкая Конни. Скорее актриса, чем учёный. Обожала театральные эффекты. Не знаю, какие истории о ней до вас дошли. Все они правда. В те времена она была известна, знаете ли. Как и Питер Скотт. Мой отец ею восхищался. Он тоже был натуралистом. Простой любитель, но весьма уважаемый. По профессии он был педагогом. Не думаю, что в этом он был особо хорош. Я по опыту знаю, что дети его утомляли, а истинной любовью было естествознание. Итак. Нарисуйте себе эту картину. Представьте себе ситуацию. Мужчине средних лет всучили маленького ребёнка. Хрупкого ребёнка, страдающего от аллергии, астмы, экземы. Психосоматика, но одновременно вполне реальные проблемы. Позволил ли он стеснить его? Нет, конечно. Он был одержим. Меня тащили с собой, пока я не подросла настолько, чтобы меня можно было оставлять одну. Я тут мили нагуляла по округе, много миль. Я научилась молчать и стоять не двигаясь. Потом, иногда случались чудесные выходные, когда нас приглашали остановиться в Бейкиз. Была музыка, танцы на лужайке. Китайские фонарики и огни, конфеты и печенье и суетящиеся надо мной взрослые. Леди в шёлковых платьях и шубах, надушенные экзотическим парфюмом. Даже разговоры о растениях, бабочках и животных здесь казались более волнующими. Кем бы ни была Констанс Бейки, представления устраивать она была мастерица…

Она резко остановилась и вскинула на них глаза. Её тон и настроение изменились.

– Вы, вероятно, считаете меня странной, – сказала она. – Эксцентричной. Даже что я ворошу прошлое из тяги к театральным эффектам. Это не так, и если я и впрямь славлюсь эксцентричностью, то не только ею, но и своим умением получать результат. Лучше вам никого не найти. – Она сделала паузу. – Это не мой коронный трюк, я показываю его не всем. Я вам это говорю, чтобы вы знали, что мне понятно, что здесь творится. И хватку не утратила. Не стоит так думать. Я прожила с отцом сорок пять лет. Жила со списками, и заметками, и набросками. Он умер в прошлом году, но я живу всё в том же доме. Научные журналы всё ещё каждый месяц падают на коврик у двери, потому что у меня руки не доходят отменить подписку, и иногда я их читаю. Кое-что из этого, должно быть, отложилось. Я никогда не разделяла его страсти, но временами близка к тому, чтобы понять её.

Она откинулась в кресле и прикрыла глаза. Наступило столь долгое молчание, что Рэйчел решила, что она уснула, представила, как они с Энн будут сидеть тут часами, а выйти будет неловко. Затем, всё ещё с закрытыми глазами, Вера сказала: