Ловушка для ворона

– Да, думаю, немного. Вполне естественно, разве нет? Но у меня бы не хватило терпения заботиться о нём так, как она. Из-за смерти мамы он никогда не был отцом, который бы открыто проявлял свои эмоции, даже если раньше это было в его характере. Я не могу представить, как справлялся бы со всеми этими интимными процедурами, которые Белла легко переносила, – кормление, купание, вы понимаете. И не могу представить, что отцу хотелось бы, чтобы я это делал. Вероятно, я мог бы взять на себя ферму, но не думаю, что это бы сработало, наша троица. Теперь же, впрочем… – Он говорил почти сам со собой и, внезапно осознав, что у него есть слушатели, резко замолчал.

– Вы не думали сами заниматься Блэклоу? – Она была удивлена. Вся эта встреча была сюрпризом. Она думала о Невилле Фёрнессе как о бизнесмене. Безжалостном, амбициозном. Поработав сперва на усадьбу Холм-Парк, а затем на «Карьеры Слейтбёрн», он, как ей представлялось, был одним из злодеев, разорявших эту землю. Злодей из мультфильма. Было легко винить его в самоубийстве Беллы, даже подозревать в убийстве Грэйс. Теперь же он так неуверенно рассказывал о своём отце, с такой любовью говорил о ферме.

«Осторожней, девочка, тебя надувают, – подумала она. – Какие у него большие зубы. Волк в овечьей шкуре».

– Мне случалось задумываться о возвращении, – признал он. – Либо так, либо придётся продать ферму, а я не думаю, что у меня хватит на это смелости. Но мне нужно взглянуть на цифры. Возможно, мои суждения далеки от реальности.

– А что с карьером?

– О, разработка карьера продолжится и без меня. Или нет, зависит от результатов разбирательства.

– Преположу, что вы продадите доступ к месту разработки через землю Блэклоу, – сказала она. – Это будет прибыльней, чем овцы.

– На данный момент всё будет прибыльней овец.

– Вы будете заключать соглашение с Годфри Во? – настаивала она.

– Я не знаю. Я по-прежнему люблю это место. Оно уже не будет прежним, правда, если мимо дверей кухни будет проходить дорога, а карьерные самосвалы начнут проезжать мимо в любое время дня и ночи.

«Не будь наивной, – подумала она. – Не дай себя одурачить. Все говорят тебе то, что ты хочешь услышать. Вспомни Питера Кемпа».

– У вас есть какие-нибудь предположения о том, почему Белла покончила с собой?

– Я чувствую своего рода ответственность.

– Правда? – Это было последним, что она ожидала услышать.

– Я должен был понять, что для неё это становилось слишком большой нагрузкой. Присматривать за отцом, за фермой. Что-то должно было послужить причиной. По крайней мере…

– По крайней мере что? – требовательно спросила она.

Он покачал головой. Неясное выражение отвращения на его лице побудило её закончить предложение за него:

– Вы собирались сказать, что, по крайней мере, насилие было направлено на неё саму, а не на вашего отца?

– Да, – ответил он. – Всё верно.

– Вам было известно о её судимости?

– Конечно.

– Когда вы узнали?

«Так это был ты, – подумала она. – Ты заставил её покончить с собой. Ты как-то узнал, и тебе стала невыносима мысль, что она ухаживает за твоим отцом». Однако его ответ вновь удивил её:

– Это было много лет назад, до их женитьбы. Меня пригласили на чай. Комната выглядела абсолютно так же. Мы сидели здесь, пили чай и ели кекс с орехами, и она сказала: «Думаю, тебе следует знать. У меня есть судимость за убийство». Вполне спокойно, словно это новость, которую она услышала на рынке.

Потом я вспомнил то дело. Это произошло, когда я был ребёнком, но было во всех газетах и обсуждалось в школе. Чарли Нобл учился там пару лет назад. Она сообщила отцу предыдущей ночью, предложила уйти, если бы он захотел. Разумеется, он сказал ей остаться, но она настояла на том, чтобы сообщить и мне. Я ответил, что это их дело, их жизни. Они этого ждали, и я бы хотел того же ответа от них, окажись всё наоборот. Но это было нелегко. Я решил, что она ищет того, кто бы взял её на содержание.

– Она была не такой. – Впрочем, Рэйчел задумалась, что бы она почувствовала, свяжись Эдди с бывшим уголовником.

– Нет. Я понял это позже. Так или иначе, мне было тяжело испытывать к ней симпатию тогда. Она не была моей матерью. И мой отец, казалось, был счастлив с ней. Намного счастливее, чем со мной. Вероятно, я был рад предлогу, чтобы проявить неодобрение. – Он улыбнулся. – Я смирился с этим, когда отец заболел. Было бы грубо по-прежнему ограничиваться холодными визитами вежливости. Я стал захаживать, иногда оставался на ночь.

«Так комната Невилла и вправду была комнатой Невилла», – подумала Рэйчел.

– То, что я сказал вам на похоронах, было правдой. Мы в самом деле очень хорошо ладили под конец.

– Я рада. – Но она не была рада. Она ревновала. Как могла Белла довериться Невиллу Фёрнессу, а не ей? И она даже не была уверена, что верит ему.

В отдалении послышались голоса. Вера Стенхоуп и Джо Эшворт вернулись. Даже отсюда Рэйчел чувствовала их гнев и разочарование. Хлопали двери. Вера ругалась. Кажется, встреча в Киммерстоне не увенчалась успехом.