Ловушка Иуды

- Ну да. Дорогая, ты представь, что он мог чувствовать. Ведь он просил тебя выйти за него замуж. Я думаю, он понял, как ему повезло, что ты ему отказала.

Сара задохнулась от этих слов, и, словно пожалев о своей бестактности, Диана постаралась загладить вину.

- Ну что поделаешь, милая моя! Ни один мужчина, тем более такой... такой сильный и энергичный мужчина, как Майкл Трегоуэр, не захочет быть всю жизнь прикованным к больной жене. - Она что-то хмыкнула и продолжила:

Знаешь, он совсем не похож на брата. Жаль, что он был в Южной Америке, когда я познакомилась с Адамом. У нас с Майклом намного больше общего, чем было с Адамом. Мы оба знаем, чего хотим, и добиваемся этого. Не могу себе представить, чтобы он дал мне такую свободу, как Адам, и, кто знает, может, тогда и я была бы лучше. - Она помолчала. - Впрочем, как говорится, еще ничего не потеряно.

Сара почувствовала, что задыхается.

- Ты хочешь сказать, что... что...

- Ну не глупи, дорогая моя. - Диана опять рассмеялась. - Сейчас мой красавчик деверь хочет поскорее уехать из Англии. Он ведь, в сущности, меня даже не видел - пока. Но мы родственники, и, нравится ему или нет, у Адама были акции в горнорудной корпорации "Лос Сантос". Так что...

Сара дальше не слушала, а сидела, держа трубку, в оцепенении. Раньше, тогда, ей казалось, что больнее быть просто не может, но она ошибалась, ужасно ошибалась. Она чувствовала себя растоптанной, совершенно растоптанной, ей никогда не было так плохо.

- Сара! Сара! - услышала она встревоженный голос Дианы, и, вспомнив, что нужно както отреагировать, Сара тяжело вздохнула.

- Да?

- Слава Богу, ты меня слушаешь. - В голосе Дианы звучало облегчение. - Я еще хочу коечто сказать.

- Что именно?

- Ну... просто я хочу опять тебя видеть, Сара...

- Нет!

- Выслушай меня! - просила ее Диана. - Сара, тыне должна упрекать меня в том, что случилось. Это не моя вина.

- Это ты послала меня в Равенс-Милл, - упрямо твердила Сара, но Диана не сдавалась.

- Ведь я не знала, что там Майкл. Я думала, Адам...

- Ах, Адам! - с горечью сказала Сара. - Бедный Адам! Представляю, что ты чувствовала.

- Господи, ты и представить себе не можешь... нет! Нет, не можешь... Сара, поверь мне, ни один мужчина не стоит этого. Ведь даже Адам отомстил по-своему. А я была в ужасе, потому что думала, что он может... может...

- Что может, Диана? - Сара с трудом выдавливала из себя слова. - Что именно он мог, по-твоему, сделать? Диана тяжело вздохнула.

- Ладно, сейчас это уже не имеет значения. Он, то есть Майкл... написал мне письмо, где кроме всего прочего описал, как на кожу человека действует... серная кислота!

- Нет! - ужаснулась Сара. - И ты послала меня...

- Я не могла не думать о карьере, - защищалась Диана. - Попробуй встать на мое место, Сара. Если... если бы он меня изуродовал... Но вообще, - быстро добавила она, - слепой вряд ли сумел бы это сделать.

- Это только сейчас пришло тебе в голову, - обвинила ее Сара.

- Адам догадался бы, что это не я, - настаивала на своем Диана.

- Как? Ведь он был слепой, не так ли? Как бы он узнал? Если бы не дал мне возможность высказаться.

- Все это только домыслы. Адам умер...

- Ты-то этого не знала.

- Ах, Сара...

Но Сара положила трубку и почувствовала, что ее тошнит от страха. Диана совершенно бессовестная эгоистка. Ну как Сара раньше не понимала этого? Ну почему она не видит того, что всем давным-давно известно? Тошнота подступила к горлу, она едва добежала до ванной, и ее вырвало. Ее редко тошнило, но сейчас она явственно представила себе, что могло бы случиться, если бы Майкл был такой же жестокий и бессовестный, как Диана.

После этого разговора у Сары иной раз возникало искушение рассказать обо всем Артуру Стрингеру. Казалось, это ее единственный друг в мире враждебных лиц. Но, хотя он был очень добр к ней, она чувствовала по выражению его лица, что он испытывает К ней не просто дружеское участие, а у нее и без того все сложно. Она не винила Майкла. Все вышло именно так, как она и думала."

Иногда она верила, что, может, опять его увидит, хотя и понимала, что это глупо, тем более когда перебирала в памяти, как она себя вела. Надежда на то, что он пожалеет ее, еле теплилась в ней, но потом угасла, и она почувствовала себя ужасно одинокой.

Но время залечивает раны, и к концу второй недели она почти убедила себя в том, что, раз Майкл так легко от нее отказался, он не тот человек, каким она его представляла. Выходит, она любила человека, которого вовсе не было, логично спрашивала она себя и потом плакала, пока не засыпала от изнеможения - ведь любовь не подчиняется законам логики.