Ловушка менталистов

— Нет, господин, никак нельзя. Она чересчур свободолюбивая и упрямая.

— Посмотрим-с, — хаосит зацокал языком и вновь повернулся ко мне. — Мы можем оставить тебя в живых-с, хочешь?

Я же не смертница, конечно, хотела. Но, как издавна меня научил дедушка — всегда читай мелкий шрифт в соглашениях.

— А что за это надо? — сразу заинтересовалась, но заранее знала, что никогда в жизни на подобное не соглашусь.

Как говорится, не бесите во мне зверя. Вот еще, с хаоситами в сговор входить.

— Повиновение, подчинение и готовнос-сть произнести клятву вернос-сти, — предложил мне Сумрак.

— Боюсь, мне серый цвет не идет, — вздрогнула, представляя себя в их мантии с черным сгустком тьмы вместо лица.

— Храбришьс-ся, глупая, — мерзавца я ничуть не обескуражила. — Посмотрим-с, когда придет твое время. Брамот, — подозвал к себе словно собачонку моего дядюшку, — можешь пообщаться с девушкой, она же твоя воспитанница.

— Она не стоит моего внимания, — фыркнул де Инберт, опасливо оглядываясь на мою прикованную фигуру. — Бросила семью в самый неподходящий момент.

Я бросила? А ничего, что этот проныра все состояние ему в наследство доставшееся проиграл.

— Ты все же пообщайся, — не дал ему отойти жрец, испытывая удовольствие, издеваясь над нами обоими. — Подготовь менталис-стку.

И выплывая на своих конечностях, вышел из темницы. Оставшись среди пленников единственной в сознании, Адам, вообще, делал вид, что он часть стены, уставилась на дородного мужчину и спросила единственное, что меня интересовало..

— За что? — я по-настоящему недоумевала.

Пускай, мы не прониклись любовью к друг другу, пускай, он через меня пытался решить свои проблемы, но чтобы так радикально избавляться от племянницы…

— У меня не было выбора, ясно, — Брамот виновато развел руками и отчаянно старался на меня не смотреть. — Им была нужна ты, а мне деньги.

— И ты меня продал? — я усмехнулась. — Хотя чему я удивляюсь. Ты меня и до этого продавал.

— А что мне оставалось? — он сжал ладони в кулаки и в бешенстве затряс головой. — Твой отец в завещании ясно указал позаботиться о своих детях. Бросил кузена без денег и связей, а я всегда находился подле него, помогал, выхаживал.

Так, стоп, а с этого место поподробнее.

— Какое такое завещание? — сощурилась я и пыталась незаметно выскользнуть из наручников. — Папа обо мне ничего не знал.

Но куда там. Они еще сильнее сжали запястье, вдавливаясь в нежную кожу.

Дядюшка огляделся вокруг.

— Раз уж ты все равно не выживешь, — он как-то по-отечески вздохнул, — то я признаюсь. Перед смертью он позвал меня и сообщил о ребенке полукровке, надеялся, что ты все еще под присмотром матери.

Чего? Знал и не искал? Знал и не пытался связаться со мной?

Отчего-то я стала еще яростнее цепляться за свою никчемную жизнь. Внутри будто буря поднималась от гнева и разочарования. Нет, мне было известно, что с родом не сильно повезло, но чтобы настолько… Они ошиблись, с колдуньей, воспитанной на улице, шутки плохи.

— И что дальше? — не скрывала своего презрения. — Ты забрал меня и обналичил чек?

— Нет, — досадливо махнул рукой Брамот, случайно погасив свечу. — До поры я решил тебе ни о чем не говорить, жил на собственные средства, а потом… — он с ненавистью взглянул на меня. — Ничего бы не случилось, согласись ты выйти замуж, а не бежать.

Ага, бегу и падаю. Дорогой родственник в спутники мне выбрал одного из своих сыновей с деспотическими замашками. Я бы парня отравила, а на меня бы дело завели. Потрясающая идея, я оценила.

— Деньги-то где? — задала не самый вопрос.

— В банке, Блэр, — толстяк пнул близлежащий камень. — Не успел до твоей независимости, но теперь в этом нет смысла. Уже утром вся столица подчинится Сумраку. А во всем виновата ты и твой дружок Роудсон. Обманщик, каких поискать.

Ну, знаете ли, Крейвен хотя бы женщин не тиранит. А то, что де Инберт игрок — его личная проблема.

— Что за ритуал? — перевела тему.

Задумываться об отце становилось больно и неприятно. В груди я отчетливо ощущала надломленность и скорбь. Оба родителя меня бросили, забыли и упивались собственными чувствами, позабыв о малолетней девочки. Жила как-то без них и еще проживу… Если смогу выбраться, конечно.

— О, испугалась, — мой ужас явно понравился мужчине. — Видишь магов? — он заново зажег свечу и обвел их. — Это стихийники всех мастей, их разложат рядом с тобой на ритуальных камнях, а потом…

Потом я и сама знала, что произойдет. Хаосит выкачает мои силы, удесятерит свой дар и подчинит своей воле целый город. Не маленький город, между прочим.

Когда-то я считала, что подобное невозможно, что я не могу влиять на поступки людей, но с практикой все больше приходило ощущение вседозволенности.

— Уходи, — мотнула головой. — Иначе я до тебя кончиками пальцев доберусь и хребтину сломаю.

— Меня не страшат твои угрозы, идиотка, — отозвался де Инберт, но отошел подальше. — Но и задерживаться не собираюсь. Готовься, через несколько часов тебя не станет.

И проговорив свое мрачное пророчество важно удалился, оставляя кромешную темень.

Некоторое время ничего не происходило, но через несколько мгновений я почувствовала слабое трепыхание перьев около ноги.

— Квоки, ты в порядке? — посмотрела вниз, но почти ничего не увидела.

За фамильяра я ужасно беспокоилась, ей порядочно досталось от удара.

— Да, Блэр, — курочка прижалась поближе. — Что нам делать? Может, попробуешь достучаться до Сеймура?

Может, и попробую, да только на мне необычная цепь. Ее накинул сам Сумрак, и теперь известная ему магия подчиняется хозяину, который к тому же сам имеет дар менталиста.

Какая ирония, будучи могущественной ведьмой, способной читать мысли любого жителя в столице, я попала в ловушку злых менталистов.

— Квоки, он нас не услышит, — грустно заключила я. — Да и не в курсе, наверное. Я же его сильно обидела.

— Сдается мне, в этот раз ты определенно ошибаешься, — оптимистично заметила птица, — но да, давай думать, как спастись самим.

И в этот самый момент случилось то, чего я никак не могла ожидать.

Когда я совсем отчаялась, попытавшись пробиться через оковы, когда окончательно разуверилась в своих силах и просто сникла, смирившись со своей судьбой, со мной мысленно заговорили.

Но рядом-то никого нет с подходящим даром. Вряд ли бы Сумрак пробивался в мое сознание, чтобы ободрить.

–Не врр-емя унывать, — прорычало что-то внутри. — Бор-рись!

Яркое, разозленное, но с удивительным стремлением освободиться.

Возле меня привстала на лапках ошалевшая курица и взволнованно захлопала крыльями.

— Я что-то не поняла, — она не на шутку растерялась. — Нас теперь в твоей голове трое? Там и до этого тесновато было.

Я пока тоже ничего не понимала, хотя догадывалась, что именно за явление со мной приключилось.

— Квоки… — не могла поверить своим глазам.

По коже словно толпа мурашек, побежали блестящие золотистые чешуйки, остановившись около подбородка.

–Я — это ты, — отозвался женский голос. — Мы — одно целое.

Мой голос, моей сущности, меня.

— Поздравляю тебя, Блэр, — ехидно заметила птица, тоже осознав, что происходит, — потом разберем философский вопрос, ведьма ты или нет. Но твоя внутренняя ящерица сможет нам как-то помочь, или ты только золотом покрываешься?

В панике она несла полный бред, но я ее совсем не слушала. У меня самой, простите, ахренительное открытие и философских вопросов масса.

Благая Мира, что же это все значит? Не зря Брамот меня так зорко охранял в детстве, не желал отпускать от себя, а бабушка с дедушкой верили до последнего вздоха, что аристократическая кровь, помноженная на наследие ведьм — не водица, будет и у них собственный домашний дракон. Предки оказались мудры, а я, вот, не очень.

Но из-за изумления страх куда-то ушел, и пропала связь с внутренним я. Полуоборот пропал, а я не знала, как еще можно достучаться до звериной ипостаси.

Пока моя золотистая девочка просыпалась только в случае глубоких эмоциональных взрывов: от ревности, от ужаса, от злости.

— Квоки, — я забеспокоилась, пробуя воззвать к ящерице. — Меня надо разбесить, очень сильно разозлить или напугать. Буди всех магов, начнем сеанс экзорцизма.

Нутром чую, что до рассвета осталось всего-ничего, стоит поторопиться с ускоренным курсом драконоведения.

— Экзо-чего? — переспросила фамильяр.

Но все-таки воодушевилась.

— Будем будить во мне животное, — пояснила ей и попыталась сосредоточиться.

Адам, до этого не подававший виду, но активно прислушивающийся к нашей беседе,  задергался и проорал что-то своим друзьям. Бродяга тоже надеялся на благополучный исход, а мое цветущее лицо подарило бедняге шанс на освобождение.

Курочка забегала туда-сюда с развевающимся гребешком, громко ругаясь и больно клюя пленников, а я настроилась, делая попытки позвать обратно ипостась. О полном обороте речи не было, я не умела этим пользоваться. Молодых ящеров учат овладеванию подобной силой с малолетства, я же чересчур поздний цветок. Мне бы просто ощутить заново присутствие драконицы и с ее помощью оборвать проклятую железную цепь.

Такие же несчастные пленники, наущенные по моему приказу, стали закидывать меня всеми возможными обзывательствами, но делу это почти не помогало. Мне прекрасно известно, что они бросаются в меня злыми словами ради желания выжить.

Может, из-за шума, может, из-за того, что пришел наш час, клетка вновь отворилась. Вместе с высокой фигурой Сумрака, улыбавшегося во все свои черные зубы, пришли и другие ваохцы. Все как один, одетые в длинные серые плащи с глубокими грязными капюшонами. Они подошли к стихийникам и провожали тех на выход.

— С-смотрю, попыток ты не ос-ставила, ведьма. — их предводитель приблизился и снял меня с большого крюка, но наручи оставил. — Надеешьс-ся на что-то?

Прекрасно понимая, что он в состоянии легко вызнать о моей второй сущности, нисколько не скрывалась.

— Надеюсь, хаосит, — презрительно ответила, потирая порядком уставшие руки. — А ты не боишься, что мои друзья тебе опередят?

Почему-то в Сеймура я все же верила. Ну, и в себя немного. Ищейка точно начнет меня искать и всю столицу обрушит в поисках.

Упиваясь властью и вседозволенностью, Сумрак даже не почувствовал подвоха, рассуждал, как уверенный в победе мужчина и нисколько не задумался над тем, что стоит за моей храбростью.

— Кто? Дознаватели? Они и с-слона под с-своим нос-сом не заметят. — Он дернул за цепь, показывая, кто здесь хозяин. — У них работал такой маг, —  имея в виду меня, — но они и его упус-стили.

От противных фраз врага меня опять повело… Не к потере сознания, нет. Он отлично смог меня рассердить, на пятерочку.

Беспечный дурак.

– Букашка, я могу его рр-аздавить, — внутри опять раздался голос.

Драконица, как настоящая женщина, опоздала всего на десять минут, но искренне считала, что пришла вовремя. Видимо, из меня хреновый медиум, потому что до этого момента, чешуйчатая барышня отзываться не желала.

Глубоко вздохнув, я попыталась подавить подкравшуюся ярость. Пока рано, пока нельзя показывать, что силы-то у меня на противостояние появились. Я хотела воочию увидеть, что ждет меня и бедолаг, а после я так ожесточусь… Ни одному ваохцу и не снилось.

По звукам плеска волн я поняла, что где-то рядом море. Видимо, мы недалеко от порта, а может, и совсем рядом. Это замечательно, будет где моих врагов топить.

О Брамоте я ему ничего особенного не рассказывала, даже имени не упоминала. Так, один раз поведала истории из детства, сообщив, что у меня был отвратительный опекун. Уильям, конечно, мог и разведать все о моей семье, но после той проникновенной беседы я думала, что он ждет моих личных откровений. А я из тех женщин, кто удивляет в моменте, прямо как сейчас.

Нас отвели в соседнее помещение, такое же темное и грязное, но невероятно большое с огромной площадью и высоким потолком. В нем, как в страшных сказках, расставили пять объемных рельефных камней величиной с человеческий рост. К каждому стали крепить бродяг. Сбоку валуны были испещрены непонятными записями на незнакомом языке, очень походивших на шипяще-свистящие выражения ваохцев, а на шершавой поверхности остались места для крепления замков и цепей.

Разложив пленников, Сумрак коснулся меня и подвел к постаменту в центре.

— Гордис-сь, ведьма. Ты с-сегодня в главной роли.

У меня вот обратные ощущения. Складывалось впечатление, что моя жизнь напоминает оздоровительную гимнастику — куда ни глянь, всегда рядом здоровая филейная часть.

Как бы там ни было, меня, как и остальных, прикрепили к камню, крепко связав по рукам и ногам.

В отличие от предыдущей темницы, здесь хотя бы было небольшое оконце, сиявшее на длинной стене. Судя по посветлевшему небу, рассвет уже начинался. Ваохцы больше тянуть с ритуалом не будут.

— Я не хочу! Не хочу! — завопил кто-то из бедняг.

Подручный Сумрака в таком же потрепанном и сером плаще, как у предводителя, сделал надрез на ладони водника, и кровь, стекающая с пальцев несчастного, побежала по бесконечным желобкам ритуального постамента. То же самое проделали и с другими.

Возле стихийников разгорался мерцающий волшебный свет, знаменующий их силы: темно-синий для водника, зеленый для земляного мага, красный для огневика и голубой для воздушника.

Я все ждала, что же приключится со мной. Интересно, а какого цвета мои силы? Чаще у меня получалось колдовать в жемчужно-золотых оттенках, но я-то ведьма. У нас все в раскоряку. А если ведьму еще и драконом помножить…

Сумрак решил действовать сам, никому из слуг не доверил ответственное дело. Надо мной блеснул стальной нож, и я зажмурила глаза, испугавшись мимолетной боли, но… ничего не произошло.

Раздался странный лязг, а по запястью как будто что-то легко соскользнуло.

— Что это-с значит? — ошалел проклятый и повернулся на бледного дядюшку.

Я даже привстала с места, чтобы получше рассмотреть. Хаосит водил лезвием по моей коже, но никак не мог ее проткнуть. До локтя я снова покрылась чешуйками.

Видимо, моя внутренняя девочка посчитала, что дракон, это, конечно, звучит гордо, но если ножом вспороть, то пронзительно. В общем, подстраховалась, ящерка.

— Я не-не знаю, господин, — заблеял, напоминая барана, де Инберт. — У нее в предках драконы, но у нее похожих сил не было.

Да, слава Мире, что ты ничего подобного не заметил. Сто процентов бы еще ребенком замуж выдал за какого-нибудь древнего старца.

Невозможно понять, о чем сейчас думал высший хаосит, но это точно не предвещало ничего хорошего. Он громко задышал, тьма на лице развернулась в стороны, а пальца вытянулись больше, став напоминать мне лапы Квоки.

— Жаль, я хотел ос-ставить тебя в живых-с, — заметил он и замахнулся сильнее, целясь в мою грудную клетку.

И как я предполагала, моя золотистая хомячиха пришла к выводу, что пора делать ноги… заодно и хвост… и крылья…

Курс ускоренного обращения ведьмы в зубастое, клыкастое и извергающее пламя животное начался. Меня корежило и с утроенной болью ломало кости, отбросив нерадивого мужчину. Тело трансформировалось, а я сама медленно умирала. Было невыносимо. Я понятия не имела, как справиться и выжить. Со слов знакомых драконов, знала, что чем ты младше, тем легче происходит оборот, но я-то уже вполне себе взрослая девица.

–Тер-рпи, и сама ты хомячиха! — раздалось в голове.

–Я же не одна это слышу? — в мыслях повторился голосок фамильяра.

Мать моя ведьма в туфлях на босу ногу, в сознании, и вправду, становится тесно.

Вокруг настал настоящий хаос. Отовсюду ко мне сбегались ваохцы и пытались ткнуть копьями. Наручи, сдерживающие меня, лопнули от напряжения и ко мне густым потоком полились чужие стенания. Сейчас страшно было всем: и прицепленным к камням стихийникам, и изумленным хаоситам, и спрятавшемуся в углу дядюшке. Только одна драконица взирала на обстановку с детским любопытством.

Она подавила меня, подчинила, я больше не была собой, превратилась в могучего зверя, которого пытались загнать.

— Р-раздавлю! — бросилась с рыком на главу отряда врагов.

Запомнила, кто отдавал приказ пытать меня и ее.

Но не тут-то было. Сумрак не испугался, вытянул ладонь и больно запустил пульсаром в змеиную морду.

Пока девочка справлялась со своим возмущением и растерянностью от первого жестокого удара, двери опять распахнулись, и в комнату забежало неимоверное количество магов.

Глава 18

Уильям Сеймур

Снаряженные до зубов, позвав на помощь большинство городских стражников, мы быстро захватили промышленные склады, принадлежащие де Инберту.

Как успел сообщить подозрительного вида Саня, темных магов здесь было немерено. Но вот ведьму мы нигде не находили. Я еще никогда не видел Крейвена в настолько яростном состоянии, полу-тролль пленных не брал, одним ударом расправлялся с врагами и почти не пользовался магией, предпочитая чистую физическую силу.

Вскоре мы расслышали невероятный шум из самой дальней комнаты. Походило на рык дракона. Стало немного жутко, учитывая, как легко хаоситы-некроманты обращают величественных зверей в своих страшных марионеток. Неужели, они смогли и в столицу доставить жуткое существо.

Благодаря де Льюису и его служащим, я, Эллиот,Роудсон и еще некоторое количество стражников не задержались. Гордон умело удерживал сопротивление и дал нам втиснуться в подозрительный коридор.

Дуглас, совершив полуоборот, снял магическое запечатывание с двери.

— Блэр, Блэр! — Я первым забежал в помещения и обомлел от увиденного.

В широкой зале на испещренных проклятым языком валунах прицепили людей, а над ними вился волшебный свет и стояли несколько ваохцев, с оружием наперевес. Но удивили меня не пленники — колдуньи среди них не было, а жемчужно-золотая драконица, прижатая от испуга к грязной стене. С виду совсем юная, малышка по нашим меркам. Мерзавцы запятнали себя и похищением ребенка, подняли на нее копья, и остервенело тыкали ими в ее тело.

Мои сподручные молниеносно рассредоточились вокруг меня и начали бросаться смертельными проклятиями. Я же, поджимая голову, пытался отыскать в этой неразберихе любимую девушку, попутно отбиваясь от нападавших.

Взмах руки. Еще один. Кто-то из темных магов упал замертво и дал рассмотреть прячущегося за его ногами Брамота.

— Где она, мерзавец? Где? Быстро отвечай или я за себя не ручаюсь. — Поднял его за ворот и хорошенько потряс.

Мужчина, приподнятый за шкирку, прижал ладони к глазам и жутко испугался. И причин у него было для этого достаточно. Как минимум оставлять в живых предателя я не собирался.

Началась настоящая бойня между городскими стражниками и ваохцами. Тут и там мелькали вспышки заклятий, с пола взлетел песок от движений магов, рычала юная ящерица и от ее утробного рыка лопнуло единственное узкое окно в зале.

— Уилл! — подлетела ко мне изрядно потрепанная Квоки и уселась на плече. — Никак не хочу обидеть твой профессионализм, но ты поймал не того.

— Кого? — не понял я, но узнавать не стал. По-настоящему меня интересовало только одно. — А где Блэр? Она не пострадала?

— Пока нет, — настроение пеструшки из-за появления подмоги вернулось к ехидно-кровожадному. — Но скоро пострадают все остальные. — И клювом указала, куда именно мне стоит посмотреть.

И я как узнал…

Как ошалел от нового образа Стоунхейв…

Если у меня когда-нибудь получится вернуть ипостась, то я буду в два раза больше золотистой девочки. Это не чужой похищенный ребенок, это сама Блэр каким-то чудом обратилась в драконицу.

Стоп! А каким образом?

— Квоки, как это возможно? — обернулся на курицу и еще раз встряхнул де Инберта в руке.

— Она тебе все сама расскажет, — воодушевилась пеструшка. — Помоги возлюбленной, а с этим, — она кивнула на аристократа, — я сама разберусь.

Кто я такой, чтобы спорить с умудренным магическим фамильяром? У птицы давно лапы чесались надрать кому-нибудь нежное место. Отлично, что в этой роли не я.

Бросив на пол изменника, даже смотреть не стал, что она с ним сотворит, но судя по звукам, курица начала свою экзекуцию с расцарапывания лица несчастного.

Я же устремился к Блэр. Вряд ли она меня узнает в данный момент. Ее целиком захватила вторая сущность, и она слепо обдавала огнем всех подряд.

–Ее надо как-то успокоить, иначе здесь все сгорит. — подбежал тяжело дышавший Эллиот и обеспокоенно осмотрелся. — Ты Блэр не нашел?

— Нашел, — не отворачивался и лихорадочно раздумывал, как вернуть ведьме ее разум. — Она-то здесь и зажигает.

— Очешуеть, — изумился побратим и бросил в кого-то заклинанием. — Я здесь не превращусь, чтобы ее успокоить. Разрушу здание основательно.

Это и дураку понятно. После первого оборота у подростков обострены эмоции. Раз она в жуткой ярости, то вцепится и в зверя Дугласа.

Нет, надо искать другой выход.

Так как большинство ее противников уже были обращены в прах, она стала размахивать хвостом и создавать трещины на хилых стенах. Приказав отвязывать пленников, отыскал-таки причину ее гнева.

Один из хаоситов продолжал бросаться в нее пульсарами. Длинный, самый высокий и невозмутимый.

— О, его надо ловить, его, — взлетела рядом Квоки, закончившая драть Брамота. — Это Сумрак, их главный. Он нас пленил и хотел убить. А еще это он менталист, поэтому уходит от ударов.

— Убить говоришь? — во мне тоже проснулся зверь.

Где-то глубоко, пострадавший ящер залечивался и давал о себе знать. Особенно когда рядом была любимая.

Вспышка, боевое плетение.

Сумрак прижимал голову и изворачивался, но теперь он воевал не только против несмышленой драконицы, а против вполне себе сильного и опытного дознавателя.

Мы как-будто схлестнулись в дуэли на троих. Мои заклинания, огонь Блэр и темные проклятия ваохца.

В какой-то момент он запнулся, упал, но сообразил, что жертва уже вышла из-под контроля. Они проиграли, ему не выйти живым. Не придумав ничего лучше, высший хаосит запустил разрядом молний в ничего не подозревающую курицу.

Я не успел задуматься, просто знал, что так и следует поступить… Бросился в сторону и прикрыл фамильяра своим телом.

Невероятная боль пронзила грудь. Меня затрясло, а перед глазами выступили яркие точки. Последнее, что запомнил, как юная драконица наступила мощной лапой на Сумрака, хруст его мерзких костей и ее бесконечный оглушительный рев.

* * *

Сначала была темнота.

Вокруг меня ничего не было. Пусто. Неужели я попал в царство Морты?

Я пытался двигаться, оглянуться, рассмотреть руки, но все тщетно. Ничего.

А потом…

Меня словно затянуло в водоворот, такой же темный и мрачный. Я глядел на свое человеческое тело со стороны, но сам превратился в ящера, абсолютно не понимая, где сейчас нахожусь и что именно происходит. Меня сковала пульсирующая сеть, основательно оплела и подавляла волю к жизни. Но сдаваться я не мог. Где-то вдалеке, едва-едва и с трудом слышал зов истинной пары. Драконица одновременно плакала, злилась и яростно рычала.

Моя ипостась медленно пошевелилась. С каждым новым зовом Блэр, зверь видел, как натягиваются плетения, как истончается материя, как рвется тонкое волшебное волокно.

Девочка отчаянно верила, что достучится до умирающего. И я ее не подвел. Мотнул головой, срывая первые оковы, пастью начал раздирать нити с тела, освобождая лапы и   ощущая прилив новых сил. Все больше и больше, когда очередная хаоситская ловушка спадала.

Поворот, удар хвостом и мой собственный выкрик.

И опять поглощающая темнота.

* * *

Не знаю, сколько я провалялся в забытье, или в чем-то непонятном, но, очнувшись, успел осознать, что вокруг меня полыхал настоящий пожар. От пламени меня укрывало крыло горюющей, бешеной и очень злой драконицы. Остальные маги успели покинуть здание, а она не смогла бросить меня здесь умирать.

Чтобы не превратиться в пепел, я воззвал ко второй ипостаси, уже зная, что мне все подвластно. Каким-то чудом Блэр смогла добудиться до моего ящера, помочь освободиться и снять проклятие. Позже мы разберемся с ее удивительной природой, но, пожалуй, пора уносить ноги.

Сосредоточившись, я обернулся и потеснил жемчужно-золотую девочку. Как и предполагал, она была в два раза меньше моего зверя, совсем маленькая, почти крошка. Она распахнула змеиные глаза, поджала хвост и смешно поддернула симпатичной мордочкой.

Пока она не опомнилась, потерся об нее, прижался к теплой коже и выдохнул пламя. Расправил крылья и взглядом дал понять, чтобы она следовала за мной.

На нас вот-вот обрушится крыша, так что не должно возникнуть проблем с уходом. Да и я давно не чувствовал себя настолько могущественным. В мир вернулись краски, а главное, что любимая со мной. Она предавала всему смысл.

Но драконица-то совсем не торопилась, прижалась к полу и недоверчиво повернулась в мою сторону.

А ведь она никогда не летала. Да что уж там, она и превратилась в первый раз. Ее зверь — совсем еще ребенок с обострившимися страхами.

Я обошел вокруг нее, выпрямился и еще раз замахал крылом, показывая, как это надо делать. Из-за моих уроков языки пламени устремились еще выше, но, к счастью, огонь дракону не причинит никакого вреда.

Она поняла, чего я от нее хочу и повторила жесты. И вскоре, она смогла подняться на несколько метров. Чтобы не дать ей времени на раздумья, проломил головой все балки и прорычал:

— За мной! Р-решайся!

В образе ведьмы она не была такой послушной, а как обратилась в ящерку, так прямо загляденье. Чую, все разногласия мы будем обсуждать исключительно в полете.

Взлетела, хоть и до жути напугалась, держалась рядом и пока ничего не говорила. Но по ее виду понял, что внутренне она разрывается от новых ощущений. Сама пока не осознает, что ей делать и как дальше жить.

Плевать, главное, что она будет со мной. Больше я ее никогда не отпущу. Никогда.

Блэр держалась неплохо, но весьма комично. Боялась подниматься высоко и прикрывала глаза, увидев стаю птиц. В жизни бы не подумал, что упертая, храбрая колдунья станет робкой и трусливой драконицей. Но, благая Мира, какая она была красивая. Чешуя блестела на солнце, переливалась, выступающие зубья на спине отливали жемчужным светом, да и вся фигура была длинной, чем-то напоминая наших морских собратьев.

С высоты я смог рассмотреть, что происходит в порту. Склады де Инберта горели, а вокруг собрались повозки стражей. Наступило утро, так что толпа на набережной собралась приличная.

В небе мелькнул знакомый силуэт. Эллиот тоже обратился, увидев двух улетавших ящеров. Он махнул мордой, подавая знак, что сам со всем разберется. Поблагодарив побратима, увел любимую подальше, чтобы не дать ей упасть на кого-нибудь из горожан.

За дело можно было не волноваться. Ваохцы сами себя раскрыли, похитив менталистку. Нам крупно повезло, что в предках у Стоунхейв затесался дракон, иначе она бы… Я даже думать об этом не хотел.

Вылетев за пределы столицы, задумался над тем, как вернуть ведьме ее обычное состояние. Первый оборот не шутка. Не все сразу возвращают человеческую ипостась, могут неделями разгуливать по лесам и полям, пугая обычных жителей. А уж ее беснующийся подросток и вовсе не стремится снова прятаться в сознании чародейки.

Мы приземлились недалеко от того места, где состоялось наше первое знакомство. Я его не помнил, но благодарил богов, что меня когда-то чуть не убил вепрь. Кто его знает, как сложились бы дальше обстоятельства. А теперь у меня есть свой ангел. Пускай своевольный, пускай бедовый и упрямый, но все же ангел.

Я снова принял образ человека. В плену инстинктов лучше разговаривать с ней понятно, доступно. Мало ли какие действия предпримет ящерка.

— Блэр? —поднял руки и очень медленно и осторожно приблизился. — Блэр? Ты же меня узнаешь?

Драконица кивнула, фыркнула и отошла подальше. Чувствовала, что я пытаюсь дозваться до колдуньи.

Сколько она была в плену сознания, подавляемая более сильной личностью? Никто же не подозревал, что у нашей расы вообще возможно подобное смешение. Обычно, если хоть кто-то из детей дракон, значит, и ребенок будет таким же. Хотя… тот же Крейвен — исключение из правил, взял от обоих предков самое лучшее.

Мой зверь, как и жемчужно-золотистая девочка, явно желал свободы. Он ощущал рядом пару и бесновался внутри. Но, будучи более разумным, понимал, что после первого оборота, ведьме надо покорить обиженную долгим ожиданием, вторую ипостась. Иначе она может одичать.

— Можно я подойду? — обратился к драконице.

Она сощурила узкие зрачки и что-то пророкотала. Я счел это согласием, уселся рядом с ней и начал гладить ее около шеи, удерживая морду.

— Блэр, милая, я же знаю, что ты меня слышишь. Прошу тебя, успокойся, договорись со зверем.

Вредная ящерица замотала головой.

Понял, переговоры она вести не хочет. У меня есть небольшой выбор: либо дать волю своим эмоциям, превратиться и загнать колючку, словно я на охоте. От испуга она наверняка покинет тело. Девочка явно свободолюбивая, и в силу возраста к серьезным отношениям не готова. Дракону придется постараться, чтобы завоевать ее доверие. Либо чудом дозваться до колдуньи. Шоковую терапию оставим на попозже. Не хочу заранее пугать избранницу.

— Милая, мой ангел, — водил рукой, пропуская мимо пальцев мелкие чешуйки. — Ты от столько отказываешься. Возвращайся. Я понимаю, что в теле дракона безопаснее, зато тебя жду я.

Благодаря дару эмпата, почувствовал ее скептицизм. Она намекала, что вполне мог бы разделить образ ее жизни. А что? Она зверь, я зверь. Подумаешь, что большие. Размер в этом случае значения не имеет.

— А как же Квоки? Ты уверена, что с ней все в порядке? — пошел с козырей. — А Роудсон? Да и я, знаешь ли, не совсем здоров.

И я не лгал. Да, ко мне вернулась усиленная регенерация, но был я на последнем издыхании. Грудь до сих пор саднило и жутко хотелось прилечь, отдохнуть.

Чтобы не быть голословным, припал к земле и прикрыл глаза.

Драконица заволновалась, тыкнула меня в бок, а потом…

Потом она что-то очень долго бурчала и, наконец, ее накрыло волшебным сиянием.

Великий Гелиос, очень надеюсь, что причиной ее измененного состояния в первую очередь стала забота обо мне, а не о главе казино и ее курице.

— Уильям, — она подбежала ко мне и похлопала по щекам. Дрожащая, еще не отошедшая от шока.  — Уилл, очнись.

Она навесла на до мной, испугавшись обморока, а я воспользовался положением, и коварно сковал невесту. От удивления она забилась, и мы оба покатились по траве.

— Поймал, — прижался к ней, когда она оказалась на спине. — Прости за обман.

— Да хоть понимаешь… — она взорвалась от негодования.

— Понимаю, — накрыл своими губами, заставляя ее замолкнуть.

Мы достаточно наворотили дел, пока ругались. Я буду больше к ней прислушиваться и перестану все скрывать, но больше не позволю уйти, если она обижена.

Видимо, она тоже это поняла, обмякла, покорилась и абсолютно не протестовала.

— Я разрешаю тебе читать мои мысли, Блэр. — Произнес в перерывах между поцелуями. — Всегда, когда ты захочешь.

— И сейчас можно? — ее волосы разметались по плечам, и где-то в них застряли травинки.

— Можно, — обнял ее покрепче и стал вспоминать все волшебные моменты начиная с нашего знакомства.

Как я почувствовал благодарность к спасительнице, как расстроился, когда узнал, что она пара Роудсона, как радовался ее недоуменному лицу на следующее утро переезда. Мое восхищение от ее силы, от образа на балу. Показал свою беседу с Ревенером и мое негодование, вечную ревность и желание защищать. И особенно, как горячо и безумно влюбился в девушку. А еще, напоследок, у меня без слов, в голове застыл один вопрос.

— Выйдешь за меня замуж.

Она приподнялась, попыталась отряхнуть накопившийся сор на платье и в прически и томила меня ожиданием. Лукаво улыбнувшись, она кивнула.

— Да.

* * *

Блэр Стоунхейв

После устроенного представления на территории порта, пришлось объяснять новоявленному жениху, что же у меня за предки. Не сказать, что он был сильно удивлен, уже подозревал что-то подобное.

Сидя у него дома, на следующий день мы обсуждали все события. Вчера времени не было, мы никак не могли осознать выпавшего счастья, и без слов наслаждались друг другом.

Он успел отчитаться перед императором, принес мне письмо от Лисси, а теперь с удовольствием зажимал меня в углу широкого мягкого дивана.

— Ну, — выслушал он внимательно. — По твоей чешуе было понятно. Значит, отец — последний из де Ирассов? Подумать только, а ты ведь дальняя родственница нашего военачальника.

— Юэна? — скептично выгнула бровь. — Он-то здесь при чем?

— Вы успели что-то не поделить? — Он рассмеялся. — Юэн тоже золотой, но из другой ветви. Он обрадуется кузине. Вы даже чем-то похожи.

Вспомнив, что благоверный Улиссы сначала орет, а только потом анализирует, я принялась всячески отрицать данный факт.

К полудню в особняк Сеймура прикатила вся его огромная семья. Мужчина еще раз меня официально представил, явно гордясь избранницей. Его отец поприветствовал меня, а Абигайл отбросила условности и крепко обняла.

— Какая радость у нас дома! Я так рада. Наконец-то будет свадьба.

— Спасибо, — немного заробела, но все же была счастлива в окружении большого числа маленьких и не очень дракониц.

С малышками я совсем подружилась, они смешно округляли глаза, узнав, что мой оборот пришелся на столь зрелый возраст.

— А я знала, — торжествующе произнесла деса Сеймур. — Ты очень похожа на своего отца.

— Знали и промолчали? — нахохлилась Квоки.

Фамильяр благосклонно отнеслась к женитьбе, все-таки смирилась, что теперь в моей жизни появился постоянный мужчина, а еще, что в мыслях образовался настоящий кавардак. Ведь теперь я одновременно беседовала и с ней, и иногда с Уиллом, а еще, со своей донельзя язвительной ящеркой и ее парой.

— Ну, непонятно было, превратится Блэр или нет, — пояснила родительница. — Я не хотела девочку расстраивать.

Абигайл с утроенной силой принялась обсуждать скорую свадьбу. По началу, она и Роберт даже хотели меня забрать с собой, посчитав, что наше проживание скандальным, но при виде нахмуренного лица Уилла, быстро отказались от своей затеи.

Несмотря на причитания десы, сама свадьба прошла тихо в узком кругу друзей и родных.

* * *

 Через некоторое время

Ревенер Первый позвал меня к себе на службу и, скрепя сердцем, я согласилась. Выбора-то у меня не было. Благо он позволил мне и Уиллу некоторое время отдохнуть от обязанностей и отправиться в свадебное путешествие. Лисси подмигивала и мысленно верещала, что она-то говорила, она видела, и вообще, императрица обо всем знала заранее и лучше всех.

Наши ипостаси нашли общий язык. Моя жемчужно-золотая девочка превратилась в длинную и грациозную ящерку, обожавшую полеты со своей парой.

Я больше не считалась безродной и никому не нужной десаей. Подтвердив родство, смогла вступить в наследство, оставленное отцом.

Жалела ли я о том, что не знала его? Наверное.

С другой стороны, он не нашел в себе сил, чтобы признать свое дитя, так что грусть была недолгой и мимолетной.

Брамота де Инберта посадили в тюрьму. Его семья с позором была изгнана из столицы, но я, добрая душа, иногда помогала его жене и племянникам деньгами. Они редко давали знать о себе, но, нет-нет, я иногда пыталась вызнать подробности. Почему-то считала себя ответственной за их судьбу.

Все жрецы, совершившие взрыв на площади, пробравшиеся и похищавшие стихийников, нашли смерть в помещениях дядюшки. Надеюсь, для врагов станет уроком, что не стоит бесить проявленного дракона.

Жакетта де Легур, благородная вредная аристократка и наша соседка по совместительству, обрела личное счастье, отыскав среди своих слуг молодого повесу-вампира, вызвав невероятный скандал в обществе. Больше она ни о ком не сплетничала, зато ее окружение обожало шептаться о постыдном поведении вдовы.

Моя таверна процветала. По городу понеслись слухи, что Советник любит здесь отдыхать, и потянулась вереница любопытствующих и желающих обратиться к магу с просьбой. Я редко появлялась в заведении, отдав бразды правления Марианне. Она, кстати, тоже готовилась к замужеству. Расчувствовавшись, моя подруга приняла ухаживания Жорика.

Мясник не лишился своей чудинки, продолжал вести себя странно и привечал таких же странных людей. К бродягам после случившегося я относилась добродушно. Распорядилась, чтобы несчастного Саню и его друзей распределили в помощники, если они сами пожелают работать.

Я получила все, о чем только могла мечтать: крепкую семью, любящих и добрых родителей, смешных и капризных сестренок. У меня было любимое дело и возможность не скрываться и не бояться закона. Я все равно осталась независимой и свободной. А самое главное, у меня был чуткий, отзывчивый, храбрый и до безумия влюбленный муж. Мы почти не расставались, тем более что новая деятельность подразумевала мое ему подчинение. Начальник с удовольствием пользовался своим положением.

Меня тревожило только одно.

Крейвен.

Я пыталась обсудить с ним его откровения, но он закрылся. Нет, дружба не оборвалась, но все же в нем что-то изменилось.

Он больше пил, больше играл, больше менял женщин. Я бы хотела ему помочь, но понятия не имела как.

В какой-то момент, отчаявшись, я попросила совета супруга. Но он, уставший от моих стенаний, строго выговорил, что полу-тролль не маленький мальчик. Будет и у него на улице праздник, и когда-нибудь он повстречает ту самую, которая будет терзать сердце и душу. А мои эмоции предназначены только для Сеймура. Исключительно.

И я поверила, не забывая молить богиню Миру о счастье для верного друга.

Конец