Ловушка в Волчьем замке

– Есть кто-нибудь? – крикнул во весь голос Тимош. – Верните телефон – мне надо позвонить!

На самом деле он не представлял, кому и зачем будет звонить. Ему хотелось хоть кому-нибудь объяснить, что он здесь по ошибке.

Дверь открылась, и в камеру вошел полицейский, поигрывая дубинкой.

– Тише в «обезьяннике»! А то живо успокою! Сейчас поедешь в КПЗ, там и будешь предъявлять претензии и устраивать концерты!

И начались мытарства Тимоша. В КПЗ он провел трое изнурительных суток. После изматывающих допросов молодой следователь сообщил Тимошу, что он подозревается в организации и совершении убийств граждан Григория Вилкаса и Дмитрия Лукаша, статья 115 Уголовного кодекса Украины. Районный суд избрал ему меру пресечения в виде заключения под стражу с правом внесения залога. По причине его финансовой несостоятельности ему назначили государственного адвоката. Сумма залога для Тимоша была неподъемной, фантастической.

Из здания суда Тимоша отвезли в Лукьяновский СИЗО, где его снова тщательно обыскали и оформили: сняли отпечатки пальцев, сфотографировали, заполнили на него анкету. Процедура оформления была для Тимоша крайне унизительной, он ощущал себя вещью, а не человеком. Пока решали, в какую камеру его определить, его поместили в «каменный мешок», где пахло сыростью, никотином и блевотиной. Стены были влажные и холодные, к ним не прислонишься, и все это время Тимош вынужден был простоять, а когда становилось невмоготу, он садился на корточки посредине камеры. Он пребывал словно в полусне, заторможенном состоянии из-за бессонных ночей, проведенных в КПЗ, и до сих пор не верил в реальность происходящего. Время в замкнутом пространстве «каменного мешка», освещенного лишь тусклой лампочкой под толстым грязным полупрозрачным колпаком, имело свойство пытки.

«Зачем?! Зачем?! Зачем?!» – бесконечно задавал он себе один и тот же вопрос, вспоминая происшедшие события, вследствие которых он и попал сюда. Теперь Тимош не сомневался, что не надо было ему приезжать к Вилкасу в Волчий замок, соблазнившись его заманчивым предложением. Ведь он хотел стать художником и уже многое для этого сделал! Ради иллюзии богатства он бросил любимую девушку и любимое занятие! Он сам поставил на всем этом крест! После смерти Вилкаса надо было официально отказаться от наследства – возможно, это сняло бы с него подозрения и он смог бы покинуть Волчий замок, где после смерти вожака стали грызться между собой члены волчьей стаи. Ведь наивно было думать, что он может стать наследником Вилкаса, получить без боя его богатство! Чужие там не ходят!

Скрипнула, открываясь, железная дверь.

– Вакуленко, на выход! – Плотный контролер в униформе поигрывал резиновой дубинкой. – Лицом к стене, руки за спину! Пошел вперед! Не оборачиваться и не останавливаться!

Тимош понимал, что теперь он полностью зависим от чужой воли, бесправен. Что остался совсем один, что обстоятельства ополчились против него. У него было ощущение, будто на него накатывает гигантская волна цунами и только вопрос времени, когда она сметет его. Охранник и Тимош спустились в подземный переход, их путь освещали тусклые лампочки. Тимош уже был наслышан, что заключенных переводят из блока в блок только по подземным лабиринтам, чтобы у них не возникало мыслей о побеге. В подземелье чувствовалась нехватка воздуха, и Тимош непроизвольно замедлил шаг.

– Не останавливаться! – Контролер больно ткнул дубинкой ему в спину.

Они поднялись по каменным ступенькам к решетчатой железной двери.

– Добро пожаловать в «Катьку»! – хихикнув, сказал контролер.

– Что?! – Тимош непроизвольно обернулся и получил еще один болезненный тычок дубинкой.

– Не останавливаться! – И все же контролер соизволил пояснить: – Это самый старый корпус тюрьмы, построенный при царице Екатерине, потому он и прозван «Катькой»[43]. У нас все корпуса носят известные имена[44].

Дальше шли переходы с бесчисленным множеством решетчатых дверей, узкие каменными лестницы, ряды металлических дверей, выкрашенных в зеленый цвет, с глазками и засовами.

После того как Тимош получил ветхое постельное белье, видимо, такое же старое, как и этот корпус, его отвели на четвертый этаж в камеру-«тройку». Войдя, Тимош напрягся, застыл на пороге, не зная, как себя вести. Из фильмов ему помнилось, что обычно новичка ждет специальный ритуал – прописка, а то и драка, если чем-то не угодишь «старожилам». В камере находились двое, один лысый и толстый, другой с буйной шевелюрой, тощий, с длинными костлявыми руками. Обоим было под полтинник.

– Чего застыл? Милости просим в нашу хату! – весело проговорил тощий. Он держал в руках карты, как и его напарник. – Располагайся!

– На верхней шконке, – уточнил лысый и сделал ход.