Лоза Шерена. Братья. Часть первая (СИ)

— Я знаю, — продолжал уговаривать Вирес. — Но это даст нам время…

— Время, время, у нас его нет, Вирес… ты же знаешь. Пророчество сбывается. Мой сын умрет, если не вмешается сын Виссавии, а Виссавия никогда не вмешается. Мы ничего не можем сделать.

— Он ждет тебя, мой повелитель.

Некоторое время Деммид молчал, и Вирес знал почему. Деммид любил своего наследника до безумия, и предсказание телохранительницы Ниши убило в нем душу. Миранис должен умереть. Полный жизни принц умрет и ветвь рода двенадцатого оборвется…

— Знаю, — сказал, наконец, Деммид. — И боюсь посмотреть ему в глаза. Я великий маг, самый сильный в Кассии. И я бессилен. Понимаешь? Я проиграл. И потому не могу его видеть. Моего единственного сына… символ моего проигрыша. Вир...

— Да, мой повелитель.

— Ты же понимаешь, не только ему суждено умереть.

— Да, мой повелитель.

— Ты боишься смерти, Вир?

Вирес лишь усмехнулся и ответил:

— Боюсь, мой повелитель. Я боюсь твоей смерти. И знаю, что ее мне не пережить.

— Вир, Вир, мой глупый юный друг, — прошептал повелитель, и Вирес вдруг с удивлением почувствовал, как рука повелителя коснулась его волос.

— Мой повел…

И ответом ему вновь было лишь молчание. Наконец-то заснул. Вирес осторожно поднялся, укутал Деммида в свой плащ и вышел из спальни. Виссавия, может, и не вмешается, а вот ее сын…

Вспомнив медальон Армана и донос, в котором были описаны слова гадалки, Вирес улыбнулся…

Кто сказал, что сын Виссавии должен прийти из Виссавии? Кто сказал, что все должно закончиться вот так? Пророчества?

Но ведь пророчества даются не всегда, чтобы подготовиться к беде… временами как раз для того, чтобы ее предотвратить.

Одна из возможностей, всего одна из…

И какая жалость, что целитель судеб не на их стороне. Теперь бы сила Аши была так кстати...

Точенные копыта Ариса били запорошенную снегом мостовую. По обе стороны от широкой дороги спали в обрамлении садов дома арханов, ветви деревьев укутались пухом и чертили белую сеть на фоне чистого неба.

И было так тихо, спокойно, как не могло и не имело права быть в столичном городе.

Арис уверенно шел вперед, и Рэми дал ему полную свободу, лишь для вида придерживая поводья. Пегас, спрятавший ради хозяина крылья, с невесть откуда взявшейся легкостью находил дорогу в лабиринте улиц. Изящный, длинноногий и белый, как свежевыпавший снег, он тем не менее был совсем не рад, когда услышал, куда едет Рэми:

— Тебе нельзя в замок, — сказал он чуть раньше в конюшне, тычась точенной мордой в ладони то ли хозяина, то ли друга. — Прошу, пойми…