Ложь

— Спасибо, — Сара сдавленно поблагодарила подругу. — Ты ведь знаешь, что Скай… она была мертва? Врачи реанимировали ее, и то, что ее сердце вновь стало биться было чудом. Я… тогда, я думала, что умру вместе с ней. Я думала, что со мной случится, если моя девочка не придет в себя. Я сидела в коридоре, слушая, как плачет Джек, и думала о том, что с нами будет, если она не очнется. — Сара сделала глоток, чтобы перевести дыхание. Ее глаза покраснели, но голос не дрожал. — Понимаю, это было эгоистично, но в тот момент, я думала лишь о том, что уйду вместе с ней, если что-то случится. Это состояние и до сих пор не оставило меня, и я думаю, Скай чувствует это.

— Она говорила, что ты несколько недель не давала ей пользоваться машиной, после того, как она восстановилась.

— Я очень… — Сара поднесла дрожащую руку с чашкой ко рту, но опустила. — Я очень боюсь, Рейчел. Почти каждую ночь мне снятся кошмары. Снится, что моя дочь, посредине глубокого озера. Вода в нем черная, и гнилая, и Скай тянет ко мне свои руки, но я не могу ее вытащить. Я стараюсь дотянуться до нее, пытаюсь ухватиться пальцами, но рука… — Сара вздрогнула. — Рука скользит по ее коже, и я… ее теряю.

— Сара. — Доктор Грейсон оставалась в своем образе психотерапевта, но она очень переживала за свою подругу. — Сейчас ты, как мать, должна заставить себя, принять ту правду, которой боишься больше всего. Мы люди, и с нами может что-то случиться, в любой момент. Никто не в состоянии будет защитить нас…

Сара заплакала:

— Я знаю, но…

— Сара, послушай. Скай сильная девочка. Я никогда не встречала такого ребенка, который изо всех сил, старался бы не сойти с ума в том хаосе, который долгое время окружал ее. То, что сейчас наступил период, когда ее организм хочет вернуться в прежнее русло, это нормально. И ты должна быть терпеливой, и внимательной к ней. Всегда быть рядом. Понимаю, это сложно, но твоя дочь сама должна довериться тебе. Как только она откроется тебе, тогда все станет как прежде.

— Ты считаешь, я не должна обращать на происходящее внимания? Уже неделя прошла, после того, как Том…

— Ты должна быть ее мамой, такой, какую она любит. Сейчас твоей дочери нужно немного времени, и все. Она вернется. Немного времени всегда помогает людям прийти в себя. Возможно, уже завтра ты увидишь, как она выберется из комнаты, и пройдется по магазинам. — Рейчел улыбнулась, вызвав слабую улыбку у собеседницы. Доктор Грейсон должна была сохранить в тайне настоящие страхи Скай.

То, что никто не должен знать, кроме самой девочки, и ее лечащего врача.

* * *

1 декабря, кажется.

Не уверена, но я слышала, как отец, идя по коридору, сказал, что сегодня, 1 декабря, и он должен уехать в тюрьму штата, чтобы поговорить со своим клиентом. Его не будет, наверное, два дня.

Потом, шаги папы остановились возле моей двери, и он громко сказал:

— Доброе утро, моя девочка!

Затем, он снова зашагал по лестнице.

Для меня осталось загадкой, откуда он знал, что я не сплю; папа всегда каким-то образом знал, что я не сплю, и всегда здоровался перед тем, как уйти на работу.

Мама пыталась поговорить со мной несколько раз, но когда она открывала рот, я слышала слова Тома:

«Мой отец, не такой, как у тебя. Не заботливый папочка, который поет на ночь колыбельные. Мой отец вместо колыбельных каждую ночь приносил мне порцию боли, и мне приходилось засыпать под плач брата, и крики матери».

Его слова так отчетливо звучали в моей голове, что я задавалась вопросом, нет ли его в моей комнате.

Но его не было.

И не могло быть.

Потому, что Том мертв.

Том умер, ровно неделю назад. 25 ноября. Этот день я не забуду никогда.

«Смерть, это то, что случается с каждым… просто есть вещи, хуже смерти…».

Я никогда не желала подобного для него. На самом деле, я даже никогда не злилась на него. Просто Том был болен. Мы должны были знать, что с ним происходило, но я, так же, как и все, считала его обычным парнем, пристрастившимся к наркотикам. Кто-то, кто бросил надежду на счастливое будущее. Я не знала, что у него действительно не было будущего. На самом деле, только один Том знал правду. Он знал и держал ее в себе, желая лишь одного — свободы. И он добился ее, так или иначе, способом, который был доступен ему.

Закрываю глаза и вижу его окровавленную руку; слышу собственный крик, рвущийся из глубин души, разрывающий на части кожу; зажимаю лицо руками, стараясь заглушить его, но крик все не прекращается.

Он стал частью меня. Этот день никогда не исчезнет из моей памяти.

«Спасибо, что ты навестила меня, Скай. Ты единственная, кто пришел ко мне».