Ложь для тебя

— Я это знаю, — поправляю я. Что-то в этом смехе сломало неловкость, которую я испытывала, и теперь я могу откинуться на спинку дивана и повернуться к нему лицом. — Ты не впускаешь меня, Ребел. И никогда не впускал раньше.

Встретившись глазами, он отвечает:

— Нет, ты не права. Каждую ночь, которую мы проводили вместе, я пускал тебя.

— Я не про комнату, — с раздражением произношу я. — В твою жизнь, чтобы я могла узнать тебя, как человека.

— Я понимаю, — теперь раздражение слышалось в его голосе. — Но о тебе я могу сказать тоже самое.

Неужели он обвиняет меня в скрытности?

— Если я и вела себя так, то только потому, что мне подавали хороший пример. Я не из тех, кто устанавливает правила, Ребел. Это ты их задавал. Черт, да я бы даже имени твоего не узнала, если бы Рансом мне его не назвал.

Он нахмурился от упоминания имени его брата, и мне кажется это таким смешным, что я закатываю глаза.

— Я делал так, чтобы защитить нас.

— От чего? — с вызовом спрашиваю я, хотя и не жду его ответа. — От кровожадных ниндзя? Или от государственных шпионов? Ты это делал, чтобы защитить себя, — огрызаюсь я. — Гостиничные номера, секретность, Рыжая. Все это было для того, чтобы защитить себя.

— Рыжая?

Неужели из всего, что я перечислила, он решил сфокусироваться только на последнем?

— Флоренс. Или как ее там, — злюсь я. Я ненавижу то, как ее имя звучит из моих уст. Это оставляет горький, мерзкий привкус на моем языке. Меня тошнит всякий раз, когда я представляю их вместе, как она выкрикивает его имя, когда он в нее входит. На лице Ребела появляется ухмылка, которую, для своей же пользы, я предпочитаю игнорировать. — Ты использовал ее, чтобы оттолкнуть меня.

— У тебя слишком много догадок, — с задумчивым видом говорит он, — где же твои доказательства?

— Единственное доказательство, какое мне нужно — это то, что я чувствую и вижу своими собственными глазами.

— Это довольно ненадежный фундамент для теорий. Наши глаза и эмоции постоянно нам лгут.

Наклонившись ближе, Ребел протягивает руки и хватает меня за икры ног, а затем кладет мои ноги себе на колени. Он снимает с меня туфли и отбрасывает их на пол. Я наблюдаю, как он, будто ни в чем не бывало, начинает массировать подушечками больших пальцев мои ступни.

Я не буду стонать. Этот массаж такой неожиданный и такой чертовский приятный, но я намерена лишить его удовольствия видеть мои истинные эмоции. Чего он хочет добиться? Почему так мило ведет себя со мной?

После нескольких минут молчания, становится ясно, что наш разговор или, вернее, спор, закончен. Я рада. Если собираюсь провести с ним еще какое-то время вместе, то не хочу с ним ссориться. Отведя глаза в сторону, я начинаю думать, как ужасно сорвался семейный ужин, и решаю, что сейчас подходящий момент, чтобы наконец-то узнать что-нибудь новое о моем «‎загадочном незнакомце».

— Как давно ты здесь живешь?

Мой вопрос привлекает внимание Ребела, заполняя все пространство между нами.

— Пять, может, шесть лет.

— Хорошая квартира, — говорю я. — Действительно, очень хорошая.

На самом деле я имела в виду, что она дорогая. Расположение в этой части города в стиле лофт⁵ — это явно выходило за пределы моего ценового диапазона. Дело даже не в том, что она находится в хорошем районе и с таким хорошим ремонтом. Само здание — это столетний отреставрированный склад, который перестроили в дорогие апартаменты, привлекающие своей локацией в центре города, там, где власти хотят возродить городскую жизнь. Лишь из-за этого такое жилье называется «премиум-класса». И пусть это обдираловка, по моему мнению, но я не могу поспорить с тем, что это красивое место.

Ребел едва слышно усмехается.

— Спасибо.

— Твой отец говорил, ты увлекался компьютерами? А чем конкретно ты занимаешься, что можешь позволить себе нечто подобное? — спрашиваю я, откидывая голову назад, чтобы разглядеть, как под потолком переплетаются стальные балки и гигантские металлические воздуховоды. Люди действительно платят за это. Это хорошее место, но мне все же ближе традиционный дом.

— Прикидываешь, как бы занять у меня денег, котенок?

— Не-а, — качаю головой. — Просто интересно, сколько бриллиантов я смогу выманить прежде, чем отделаться от тебя.

По его лицу ползет улыбка, у меня тут же перехватывает дыхание от того, как заблестели его глаза. Интересно, он понимает, насколько прекрасен?

— А, тогда ладно. Я определенно могу подарить тебе несколько штук, но предупреждаю, у меня очень жесткая политика по части компенсаций.

— Правда? — переспрашиваю я, приподнимая бровь, замечая, что вместе с этим, сразу приподнимается и мое настроение.