Ложь (ЛП)

сам швырнул ей в лицо. Этот платок был единственным следом, единственной приметой, зацепкой, которая была у меня, чтобы найти Вас – вероломную любовницу, мерзкую, честолюбивую развратни-

цу. Тщеславную женщину, которая не остановилась ни перед чем, даже перед самой грязной ложью, чтобы заполучить положение и миллионы хозяина этого дома. Фотографии женщины, которую любил

мой брат не были фотографиями Вероники. Это были фотографии Вирхинии…

- Вы их видели?.. Вы сами их видели?..

- Есть свидетельское показание нескольких человек, видевших фотографии.

У Вирхинии еще есть силы, чтобы закричать…

- Ложь, ложь… Это – неправда!..

- Я был сумасшедшим, слепым… с того самого дня, когда услышал клевету из уст Вирхинии!..

Я находился в кустах и услышал, когда она сказала это Джонни…

- Нет… нет… это – неправда, – теперь уже лепечет Вирхиния, но Джонни озверел, он зол, как

тигр.

- Нет, это – правда!.. Правда, что тем распроклятым вечером, самым поганым в моей жизни, ты

отвела меня в глубь парка и сказала те омерзительные, ненавистные слова, запутавшие меня, выбив-

шие из колеи. Они свели меня с ума, поэтому я не смог противостоять Веронике, поэтому впал в то-

ску, боль, гнев в фехтовальном зале, и рапира выпала из моих рук…

- Я ее подобрал. Я, который чувствовал такую же собственную боль, пронзающую душу и все

мое существо. Как я сострадал Вам, как сочувствовал Вам в те мгновения. Я, Ваш соперник, Ваш

враг, человек, которого Вы возненавидели с тех самых пор, был единственным, способным постичь

глубину Ваших страданий.

- Боже мой!.. Боже мой!..

- А потом?.. Потом?..

- Потом я тоже начал страдать, я терпел адские мучения… У меня был порыв уйти, отказаться

от мести… Но это было невозможно. Мои любовь и ненависть связали меня, сковали равными цепя-

ми, и, как насмешку безжалостной судьбы, я понял, что Вероника меня любила…

- Деметрио!..

- Да,.. да!.. Она меня любила, и я любил ее так, как ни один мужчина никогда не любил ни одну

женщину. Но моя любовь была прóклята, отравлена, я мог лишь присоединиться к своей ненависти и

раздувать пламя этого костра! Так мы поженились, направились в Матто Гроссо и жили хуже, чем в

аду. И все это – из-за Вас… Из-за Вас…

Деметрио направился к Вирхинии, но никто не встал на его пути, и Вирхиния, пошатываясь,

отступает. Никто не препятствует Деметрио, словно в негласном, молчаливом акте правосудия предо-

ставляя Вирхинию его мести.

- Я поклялся, что Вы оплатите каждую слезинку, пролитую моим братом. Я поклялся, что его

боль и позор падут на Вас стократно. Я поклялся, что затащу Вас в нищету, издевательства, унижения, в ужас сельвы, во все то, что стерпел из-за Вас этот честный человек… Это искреннее, как у ребенка, сердце, которое мой брат вручил Вам. Но Вы – нечто столь низкое, что даже не заслуживаете

того, чтобы я приносил в жертву свою жизнь для осуществления мести…

197

Из груди Вирхинии вырвался стон, она все пятится, закрыв лицо руками…

- Такая женщина, как Вероника, заслужила бы мою месть! Вы – нет, вы слишком презренны и

ничтожны!..

- Джонни!.. Джонни!.. Защити меня!..

- Вы заслужили тысячу смертей!..

- Ох, Джонни!..

- Но не я должен теперь требовать расплаты. Есть и другие, кому Ваши подлость и злоба причи-

нили гораздо больше вреда. Хотя Вы разбили мое сердце и разрушили мою жизнь, соединили смерть

и позор брата, хоть и превратили меня в чудовище, заставляющее ранить и оскорблять ту, что так

сильно любила… нет, я не смог бы мстить Вам!..То зло, что Вы мне причинили слишком велико…

Деметрио резко повернулся к ней спиной, чтобы устремить на Веронику страстный, глубокий

и просительный взгляд…

- Вероника…

- Нет… нет… не сейчас. Я не могу слышать тебя, я не могу тебя выслушать!.. Оставь меня, Де-

метрио!..

- Вероника!..

- Вероника!..

- Вы тоже оставьте меня, из сострадания и милосердия…

Вероникаа выбежала из комнаты, и Деметрио Сан Тельмо идет за ней, как одержимый, как

пьяный, с тем же отчаянием, с той же неизвестностью, с какой продирался по сельве, каждую секун-

ду подвергая свою жизнь опасности, с единственным страстным, безумным, безнадежным желанием –

догнать ее…

Глава двадцать восьмая.

Вероника пересекла полный гостей холл, избегая знакомых лиц, равнодушная к изумленным

взглядам, не отвечая на приветствия и замечания, убегая от себя, а быть может, убегая от крика соб-

ственного сердца, преодолевая отчаянное желание слушать этот голос, снова звучащий за ее спиной…

Встревоженный и печальный голос Деметрио…

- Вероника,... послушай… выслушай меня.

- Месье Бело!..

Деметрио окликнул француза, бегущего рядом с ней… Двое мужчин остановились в несколь-

ких шагах друг от друга, обмениваясь взглядами, словно бросая вызов друг другу. Вероника ищет

поддержку и опирается на руку своего друга…

- Мы уходим отсюда!.. Увезите меня отсюда как можно скорее…

- Вероника, нам нужно поговорить!.. Ты должна понять меня… Должна простить…

- Увезите меня отсюда, друг мой… Увезите…

- Месье Бело… Я прошу, чтобы Вы оставили меня наедине с моей женой.

- Извините, Сан Тельмо, но, кажется, сеньора не желает этого…

- Если Вы не уйдете!..