Ложь (ЛП)

- Нет, сынок, не безразлично, – устало ответил дон Теодоро. – Я люблю Веронику больше, чем мне хотелось бы, но есть вещи, которые нельзя изменить. Я не отрекусь от нее, и всегда буду готов помочь ей, но нужно иметь терпение, и не стоит злиться на сеньора Сан Тельмо из-за наших переживаний и тревог.

- Ты говоришь о нем так, будто он стал для тебя важнее всех, папа, – возмутился Джонни.

- Пойми, сын, он важен для нее, – дон Теодоро немного помолчал, а затем продолжил: –  Джонни, прошу тебя, перестань цепляться за свои бесплодные идеи, подумай, что ты у нас с матерью – единственный… Ты – последний из рода де Кастело Бранко, твоя жизнь очень важна, так помоги нам защитить ее…

- Но, папа!..

- Забудь Веронику и постарайся полюбить другую женщину, по крайней мере, не отталкивай ее. Говорят, что любовь лечится только другой любовью. Клин клином вышибают. Давай поищем способ, как это сделать. Живи, сын, не поддавайся… Не впадай в меланхолию, она опасна и приведет тебя к плачевному концу. Можем ли мы с мамой попросить тебя кое о чем? Если так, то... Вирхиния! – удивленно воскликнул дон Теодоро, не договорив.

Дверь бесшумно отворилась, и в комнату неслышно проскользнула худенькая, стройная Вирхиния. Она слышала последние слова дяди и сейчас была собрана и сжата, как пружина, словно готовилась к броску на свою добычу. Но в ту же секунду выражение ее лица изменилось – она застенчиво полуприкрыла глаза, словно пряча их, и опустила взгляд.

- Простите, – извинилась Вирхиния. – Я так беспокоилась за Джонни, что не спала много ночей, а сейчас мне сказали, что ему стало лучше, и ноги сами принесли меня сюда, – она робко улыбнулась. –  Прости, Джонни, но я не могу жить, не видя тебя!..

- Доктор Ортега посоветовал не беспокоить и не утомлять Джонни, – сказал дон Теодоро, обращаясь к племяннице. – Я позову сиделку и на какое-то время мы оставим его с ней.

- Если хочешь, я позову сиделку, дядя, – услужливо предложила Вирхиния, направляясь к двери, – а ты тем временем можешь пойти к тете.

- Папа, пообещай сказать мне, если узнаешь что-нибудь о Веронике, – попросил отца Джонни, когда они остались одни.

- Обещаю, сынок, – ответил тот, выходя из комнаты.

Едва дон Теодоро скрылся из виду, как Вирхиния также бесшумно проскользнула в комнату и подошла к кровати Джонни.

- Не возражаешь, если я посижу с тобой? – спросила она и пояснила: – Сиделка занята.

- Тебе не стоит беспокоиться, Вирхиния, – Джонни не смог скрыть недовольства.

- Не делай такое лицо и не злись. Если хочешь, я буду молчать, только разреши мне побыть рядом с тобой. Боже, как это печально, если любимый человек, ради которого мы живем, не хочет знать нас, – скорбно вздохнула Вирхиния.

- Вирхиния!..

- Я знаю, ничто не огорчает так сильно, как неразделенная любовь, – не обращая внимания на протесты Джонни продолжала она. – Я не рассчитываю на твою любовь, Джонни, но позволь хотя бы мне любить тебя.

- Ради Бога, Вирхиния, – взмолился тот.

- Джонни, милый, никто не любит тебя так, как я! Никто не живет ради тебя, как живу я. Прости мне мою боль, любимый, прости мои страдания и эти слезы… Прости мою любовь к тебе. Я так люблю тебя, но не знаю, как завоевать твое сердце…

Глава 20

- Бутылку виски и стакан… да поживее!.. – Деметрио вошел в опустевшую и безлюдную в это время таверну. Полусонный бармен, подметавший пол, отставил в сторону щетку и пошел за бутылкой. – Поторапливайся, шевели ногами, проклятый бездельник! – подгонял бармена Сан Тельмо.

- Вы говорите, как доктор Ботель, Деметрио.

- Преподобный Джонсон… Вы здесь? – растерянно и удивленно спросил тот.

- Простите, что пошел за Вами, несмотря на Ваши слова, – извинился священник. – Совсем недавно Вы просили меня оставить Вас в покое, говоря, что только этим я могу помочь Вам.

- Если я просил, то почему Вы не выполнили просьбу?

- Именно это я хочу и пытаюсь сделать – помочь Вам обрести душевный покой, – спокойно ответил Джонсон.

- Довольно, преподобный, я не из Вашей паствы, – грубо оборвал священника Сан Тельмо.

- Больше всего пастух печется об овце, отбившейся от стада. Идемте ко мне, Деметрио. У меня дома Вы можете пить, сколько угодно, так Вы не заставите меня находиться здесь и подавать недостойный пример моей пастве.

- Так почему бы Вам не уйти отсюда?

- Я уйду только вместе с Вами, Деметрио.

- Ну, хорошо, я доставлю Вам это удовольствие и пойду с Вами, но не думайте, что я верю в Вашу святость.

- Я тоже не верю… в моей церквушке нет праведников.

Пройдя через площадь, они вошли в домишко преподобного отца… Деметрио заметался по комнате, словно загнанный в клетку лев. Не находя себе места, он вышел на веранду и с тоской поглядел на холм, где теперь стояли только два дома, поскольку дом Рикардо превратился в небольшой столб дыма, поднимавшегося над ровной землей.

- В качестве исключения я выпью с Вами, Деметрио.

- Тот же виски, что мы пили вчера, когда Вероника провозгласила тост за Мату-Гросу… за зеленый ад, не так ли. Надеюсь, сейчас Вы не в том настроении, чтобы поднять стакан…