Ложь (ЛП)

Арания положила голову мне на грудь, а ее палец описывал круги на моем животе.

— Так вот чем ты занимаешься? — спросила она. — Я имею в виду, что подозревала, но это то, что ты мне говоришь… мафия? Как Аль Капоне и Крестный отец?

Грустная улыбка появилась на моих губах.

— Плохие сравнения, но ради понимания — да. Я не хотел рассказывать тебе подробности, поэтому не спрашивай. Как я уже упоминал, это называется преступным миром не просто так. Он заслуживает того, чтобы остаться там. Старая поговорка о том, что преступление не окупается, была создана людьми, которые не сделали этого правильно. С такой жизнью приходят деньги и власть… и секреты.

Сев, она положила голову мне на плечо, а ее маленькая рука легла мне на грудь, растопырив пальцы. Мягкие карие глаза смотрели на меня снизу вверх.

— Я не хочу, чтобы ты видела меня таким, — признался я.

— Стерлинг, я не знаю, что ты хочешь сказать, но человек, которого я сейчас вижу, это человек, который ворвался в мою жизнь, перевернул ее вверх дном и теперь делит со мной часть своей жизни, человек, который, я сомневаюсь, делится чем-то хоть с кем-то.

Я закрыл глаза и сделал еще один вдох, молясь, чтобы то, что она узнала, не изменило этого взгляда.

— Мой отец… — я сглотнул, — …использовал свою силу иначе, чем я. Некоторые из способов, которые он выбирал для заработка денег, вызывали у меня отвращение. Я не идеален и наблюдаю за таким дерьмом давно. Дело в том, что его дерьмо было хуже. Пока я служил в армии, я следил за Чикаго, сколько мог. Я хотел знать, что происходит, чтобы быть готовым к возвращению. Я был старше и сильнее того мальчика, над которым он издевался всю жизнь. Я видел на войне вещи, которые либо сломят меня, либо сделают сильнее. Я делал разные вещи. Патрик, Рид, Мейсон и я. Нас было не остановить. Мы все спланировали. Мейсон был из Чикаго. Он знал мою семью, мое имя. — Я покачал головой от этих воспоминаний. — Он ненавидел меня. Я не знал почему. Не то чтобы мы росли рядом друг с другом. Я подумал, что он ревнует, но почему? Я пришел из-за денег, но я был в той же дыре, что и он. Поначалу мы бились лбами из-за всего подряд. Если я говорил, что это синий, он говорил, что черный.

— Похоже, не все говорят «Да, мистер Спарроу», — усмехнулась Арания.

Мои щеки вспыхнули, когда я усмехнулась.

— Я поправлюсь.

Я мог бы сказать ей, что его больше нет в живых, но не из-за этого. Я мог бы даже сказать, что это не моя вина, но это было бы ложью. Лучше двигаться дальше.

— Мы с ним дрались больше раз, чем я помню. После того, как мы все выясним, это не избавит нас друг от друга. Мы закончим вместе на каком-нибудь дерьмовом наказании. Наконец, однажды, когда мы копали яму, которую не нужно было копать, покрытые потом и грязью, он сказал мне, почему он ненавидит меня.

Глаза Арании заблестели от непролитых слез.

Я погладил ее по щеке.

— Я здесь. — Она кивнула. — Продолжай.

— Сестра Мейсона могла быть одной из тех девушек, что были в компьютере моего отца. Однажды между школой и домом, когда ей было девять лет, она исчезла. Тогда мне было около одиннадцати. Всего за два года до того, как я увидел эти фотографии. Семья Мейсона жила в Южном Чикаго. Исчезновение детей не было и не является редкостью. Разница в том, что, когда они пропадали в определенных районах, никто этого не замечал, по крайней мере, никто не мог помочь, особенно если эти дети не были светловолосыми и голубоглазыми.

— Мейсон был на два года старше своей сестры. Он сделал все, что мог. Он искал и искал. Когда он стал немного старше, до него дошли слухи о разном окружении здесь, в Чикаго: богатые люди с больными фантазиями, которые заплатят чертову кучу денег, чтобы разыграть их.

— Почему он ненавидел твое имя?

Я посмотрел на нее сверху вниз.

— Потому что Спарроу — мой отец и его люди — делали и то, и другое. Они сколотили состояние, поставляя средства и возможности для острых ощущений этих больных ублюдков, и когда хотели, и своих, не задумываясь об этом.

В голове у меня звучал один из отцовских главарей банды. Он смеялся и разговаривал с моим отцом в темноте кабинета.

— …она сколотит нам целое состояние, эта новая маленькая блондинка.

— Ты ее испытал?

Смеются.

— Черт возьми, да. Такая чертовски тугая, что у меня член заболел. Нужно растянуть ее и заставить суку не рыдать. Это не займет много времени. Мои люди подготовят ее.

— Нам нужны хорошие фотографии, пока она не слишком потрепана. Как только включимся в сеть, ее расписание будет слишком заполнено, чтобы она успевала плакать. Поработай и над ее глотательным рефлексом тоже. Был клиент, который хотел вернуть деньги, потому что один из них не мог взять его в горло.

Опять смех.

— И я думаю, что его член не был таким уж впечатляющим.

Мой желудок сжался от воспоминаний.

Голова Арании тряслась, слезы катились из-под ее век.

— О нет. Стерлинг, скажи мне, что ты не…