Ложь Моего Монстра

Это небольшая деталь, но тот факт, что он всегда настаивает на поддержании зрительного контакта во время секса, является одной из причин, почему я всегда чувствовала, что у нас есть нечто большее, чем просто физическая связь.

В этом жесте есть интимность, и на мгновение мы остаемся только вдвоем.

Я теряюсь в вечной красоте его обнаженного тела. У него также есть несколько татуировок на бедре, которые он сделал несколько месяцев назад. Вороны, летящие в направлении его бедра. Впервые я увидела их, когда он делал ее, и мне пришлось стоять там и сдерживать себя, чтобы не разгорячиться и не забеспокоиться.

Однако мой личный фаворит — самая последняя, которую он сделал месяц назад на правом бедре. Сатанинский череп, окруженный прекрасным солнцем.

Кирилл отбрасывает очки в сторону и оборачивает ремень вокруг моего горла, затем использует его, чтобы притянуть меня к себе. Я задыхаюсь, но это превращается в стон, когда его губы снова поглощают мои. Раньше он был резким, но теперь это более интенсивно, как будто он высасывает из меня жизнь.

Кирилл целуется без фильтра. Он не кокетливый или нежный, и он, конечно же, не пытается угнаться за мной.

Нет.

Он просто завоевывает меня.

Но он страстный и вкладывает в это всю свою энергию, выкладываясь на двести процентов, как и во всех других сферах своей жизни. Твердые пики моих сосков трутся о рельефные выступы его груди, вызывая болезненное трение.

Но все это не имеет значения.

Мои мысли заняты только одним — Кирилл снова прикасается ко мне. После нескольких месяцев пыток в худших формах он, наконец, смотрит на меня так, как я смотрю на него, когда он не обращает внимания.

Извращенное желание, которое горит в моей груди, отражается в его глазах арктического волка.

Он снимает с меня халат, так что мы оказываемся кожа к коже. Сердцебиение к сердцебиению. Хотя мое сумасшедшее по сравнению с его. Хотела бы я иметь умственные способности контролировать огромное количество эмоций, которые я испытываю к этому человеку.

Все еще удерживая меня ремнем вокруг моей шеи, он поднимает мою ногу к своей талии, а затем толкает. Я спотыкаюсь, когда моя спина ударяется о матрас.

Его рот покидает мой, но волнение все еще скрывается на его сжатой челюсти и напряженных мышцах. Когда он говорит, его слова глубокие, заряженные, почти полностью преданные контролю, который он так хорошо умеет поддерживать.

— Я хотел оставить тебя в покое сегодня вечером, я действительно хотел. Но ты маленькая жадная шлюшка до моего члена, не так ли, solnyshko?

Мое сердце разрывается.

Я соглашусь на все, если он назовет меня этим прозвищем. Абсолютно на все.

Я, честно говоря, думала, что он никогда больше не воспользуется этим словом, и я почти забыла, как это эфирно, когда тебя называют его солнцем.

Земля вращается вокруг Солнца. Но мой мир начинает вращаться вокруг него, и я не уверена, что чувствую по этому поводу.

— Ты принадлежишь мне, — выдыхает он мне в ухо, а затем кусает. Он отпускает ремень и засовывает три пальца в мою изголодавшуюся киску на одном дыхании.

Моя спина выгибается, и все взрывается — похоть, тоска и... даже благодарность.

И тут меня осенило. Он завладел моим разумом, и, я думаю, моим сердцем тоже, потому что оно бьется как сумасшедшее.

— Твоя киска — моя, и я могу делать с ней все, что захочу. Я единственный, кто может контролировать твое удовольствие или его отсутствие. Оно, блять, мое.

Он толкается в сводящем с ума ритме, сгибая и разгибая пальцы. Я отталкиваюсь от матраса, извиваюсь и стону громче, чем когда-либо.

В отличие от того, что было несколько дней назад, Кирилл не наказывает и не мучает меня. Это не отрицание оргазма.

Даже не близко.

Он прикасается ко мне с единственной целью — как можно скорее подтолкнуть меня к краю.

Он доказывает, что он единственный, кто так сильно контролирует мой сексуальный аппетит. Единственный, кто может сделать меня таким животным своим прикосновением.

Конечно же, несколько толчков спустя я кричу. Волны поглощают и поглощают меня целиком. Освобождение настолько сильное, что я перестаю дышать на несколько мгновений.

— Все в тебе мое, — говорит он мрачными словами, вытаскивая пальцы из меня и заменяя их своим членом.

Он такой огромный и твердый, что я впадаю в мини-шок, но по какой-то причине еще больше влаги покрывает мою внутреннюю сторону бедер, и моя киска сжимается вокруг его ширины и длины, требуя еще больше его внутри меня.

Кирилл тащит меня к краю кровати, пока он стоит. Мои ноги согнуты по обе стороны от его скульптурной талии, когда он использует силу своих бедер, чтобы вонзиться в меня.

Он — чистая сила. Абсолютно безумная по своей форме и за ней невозможно угнаться.

Но я все равно кладу ладони на его крепкий пресс. Мне нужна связь, ощущение его кожи на моей, напоминание о том, что он снова прикасается ко мне.

Он снова хочет меня.

Я никогда не переставала хотеть его, так что ощутить это чувство, наконец, взаимно, все равно, что парить в облаках.