Ложь Моего Монстра

Будь в моей комнате в десять. Голая. Ложись на спину, ноги в стороны. Если когда я войду, моя киска не будет хорошо видна, ты будешь наказана.

Трудно оставаться такой же безучастной, как он, когда я получаю эти сообщения. А этот придурок ухмыляется, как будто знает, какой именно эффект он на меня оказывает.

Я не могу не испытывать чувство облегчения от того, что у нас с Кириллом установилась рутина. Не думаю, что он еще полностью доверяет мне, но я этого и не ожидала. Самое главное, что он смотрит на меня так, как будто не может насытиться мной, как будто ему не терпится выгнать всех, только чтобы я была полностью в его распоряжении.

Он может быть ублюдком по отношению к этому, не утруждая себя дружелюбием по отношению к мужчинам, которые его очень уважают.

Но с этой странной стабильностью приходит страх, что это лишь вопрос времени, когда дерьмо снова попадет в вентилятор. И я не имею в виду войны Братвы или нестабильные отношения с картелями. Я могу справиться с перестрелками и хаосом.

Но с чем я не могу справиться, так это с возможным вмешательством в дела моей семьи и с тем, что Кирилл узнает обо всем, что я храню в тайнике глубоко внутри себя.

Прошло уже несколько месяцев после инцидента в России, и с тех пор больше ничего не происходило. Мой дядя не выходил на связь, и не было никаких явных покушений на жизнь Кирилла, за исключением того эпизода с поставкой наркотиков. Или... в том месяце, когда некоторые ирландские солдаты специально нацелились на него. Или несколько недель назад, когда кто-то пытался совершить на него покушение, когда мы выходили из клуба.

Но... это же нормально, верно? Первые два случая были войнами между бандами, а третий мог произойти потому, что он кого-то обидел — что бывает чаще всего.

По крайней мере, я предпочитаю думать о них именно так. Я не верю, что дядя Альберт или бабушка посылали сюда людей именно для этих миссий. Если бы они это сделали, дядя предупредил бы меня, чтобы я покинула корабль Кирилла.

Не то чтобы я послушаюсь.

Я часто думаю, как у них дела и насколько Майк вырос с тех пор, как я видела его в последний раз. Всякий раз, когда я скучаю по нему, я звоню дяде Альберту, но он никогда не отвечает. Иногда я думаю о том, чтобы навестить их, но образ того, что случилось с Кириллом, когда я была там в последний раз, быстро перечеркивает эту мысль. Кроме того, они отреклись от меня. Не думаю, что им есть дело до того, что со мной происходит.

Не помогает и то, что у меня постоянно возникает чувство конца света из-за возможности катастрофы в ближайшем будущем. Я была очень резкой и, возможно, слишком жестокой по отношению ко всем, кто пытался приблизиться к Кириллу, не говоря уже о том, чтобы дотронуться до него.

Может быть, я воспринимаю все это слишком близко к сердцу, или у меня паранойя без причины.

Но в том-то и дело, что причина есть. В глубине души я знаю, что это лишь вопрос времени, когда что-то случится. И, возможно, именно поэтому я была на взводе.

— Тебе нужно расслабиться, — шепчет мне на ухо глубокий голос.

Это только заставляет меня напрячься еще больше. Во-первых, это прозвучало из ниоткуда. Во-вторых, горячее дыхание Кирилла у моего уха заставляет меня дрожать и вызывает в памяти эротические образы плоти против моей плоти и тихих слов, звучащих на моей коже.

Мы покидаем дом Пахана после долгой дневной встречи. Уже наступила ночь, так что сейчас он отправится в клуб, и мне нужно придумать способ заставить его вернуться домой.

— Я расслаблена, — бормочу я, наблюдая, как наши мужчины направляются к машине.

Виктор бросает на меня знающий взгляд, но он больше не настаивает на том, чтобы все время быть рядом с Кириллом. Мне кажется, но я не уверена, что он немного смягчился после моего похищения. Он все еще остается упрямой, неподвижной горой, но он больше не считает своим долгом быть засранцем ради того, чтобы поиздеваться и похихикать.

— А ведь могла бы и обмануть. — Губы Кирилла кривятся в ухмылке, и я клянусь, что мое сердце вот-вот вырвется из своего заточения. Как мне противостоять обаянию Кирилла, каким бы извращенным оно ни было? Ответ — никак, и это не потому, что я не пыталась.

Не помогает и то, что в последние месяцы он стал более привязчивым. В отличие от прошлого, когда было ясно, что мы строго используем друг друга, сейчас он лежит рядом со мной и иногда засыпает. Прижимая меня к себе.

Мое любимое время суток — спать в его объятиях, слушать биение его сердца и быть окруженной его теплом. И, может быть, я слишком много думаю, но мне хочется верить, что теперь между нами есть нечто большее.

Он даже заставил меня дать ему какое-то прозвище, которое я редко использую, так как это слишком неловко.

Так что теперь, когда он подтрунивает или ведет себя непринужденно, я реагирую эмоционально и не по правилам.

— Я действительно такая, — говорю я защищаясь.