Ложь в твоем поцелуе

Он кивает и осторожно улыбается.

– Привет. – Когда он больше ничего не добавляет, я с вызовом поднимаю бровь, и парень нервно смеется. – Прошу прощения, это все как-то неловко.

– О, правда?

– Наверное, мне следует извиниться перед тобой, – смущенно бормочет он. Парень снова улыбается, но мне на это плевать.

Может, я и доверяю Кево и даже в какой-то степени Катарине, но это не значит, что отныне я буду дружить со всеми повстанцами без разбора. Я знаю, на что они способны, знаю, что у некоторых из них не самые добрые намерения.

– Мне правда очень жаль. Дела у нас обстояли не очень хорошо, и некоторые из нас были… в отчаянии.

– Знаю, – просто говорю я. – Я здесь, чтобы помочь. Добровольно.

– Кэт мне сказала. – Он бросает на меня быстрый взгляд. – Ты в порядке?

Я растерянно моргаю.

– Что?

– Я спросил, все ли с тобой в порядке, – повторяет он, пожимая плечами. – Представляю, как сильно это все на тебя давит.

Прежде чем я успеваю ответить, тяжелая рука обнимает меня за плечи. Подняв голову, я вижу Кево, стоящего позади меня.

– Все в порядке? – спрашивает он меня, не сводя глаз с Анатолия.

Тот резко отступает назад, будто его только что поймали за тем, как он таскает запретные конфеты.

– Спокойной ночи, – бросает Анатолий, отворачивается и уходит прочь.

Нахмурившись, я поворачиваюсь к Кево и стряхиваю с плеча его руку.

– Что это было?

– Я доверяю Кэт, тебе и себе самому. На большее моих нервов сейчас не хватит.

Я фыркаю, хотя прекрасно понимаю, что он имеет в виду. Тем не менее то, что произошло сейчас, больше было похоже на то, как если бы он пометил свою территорию, чем на необходимую меру безопасности. И эта мысль мне почему-то очень нравится.

Когда он поворачивается и исчезает в спальне дальше по коридору, на моем лице невольно расплывается улыбка.

Рука закрывает мне рот. Я пытаюсь закричать, но ни один звук не срывается с моих губ. Вокруг меня туман и снег. Я едва могу видеть на расстоянии метра от себя, но зато слышу тихие голоса, которые, должно быть, исходят от сотен безликих врагов.

В то же время чья-то рука обвивается вокруг моего тела, плотно сжимает мою грудную клетку и тянет меня назад, лишая возможности дышать. Я отбрыкиваюсь ногами, но они попадают в пустоту. Из тумана медленно выходят люди, все одетые в черное, все одинакового роста.

Люди совершенно синхронно поднимают головы. Я вглядываюсь в их лица, но у всех у них одно и то же лицо. Сотни людей – и у всех лицо моего деда.

Сажусь на постели. Кожа взмокла от пота, матрас, на котором я спала, тоже влажный. Сердце бьется так быстро, будто я только что пробежала марафон. И в то же время я чувствую себя совершенно истощенной, будто бы не спала несколько дней, все тело болит, словно меня избили. Беспокойно оглядываясь, я всматриваюсь в тени в углах моей спальни.

Мой взгляд останавливается на комнатных растениях, и я содрогаюсь от ужаса. Все они высохли, сжались в одну кучу. Некоторые из них едва похожи на растения.

– Какого черта?..

Я осторожно встаю и слегка вздрагиваю, когда моя голая нога касается холодного деревянного пола. Черт возьми, как же холодно. Я обхватываю себя руками и подхожу к цветочному горшку, стоящему на подоконнике. Но от ярко-зеленого растения ничего не осталось.

Черт! Это сделала я? Во… во сне?

Нет, этого не может быть. Эти растения не просто увяли или слегка поникли. Это не имеет ничего общего с энергией, которую я направляю от других живых существ. Они мертвы, они сожжены дотла.

Может, в него ударила молния. Что вполне можно себе представить, учитывая то, что сейчас происходит в мире. Я выглядываю в окно и вижу ровный слой снега. Сугробы такие высокие, что большинство машин на обочине уже скрылись из виду. Снег блестит в слабом свете луны и выглядит довольно красиво.

Действительно. Я предпочла бы и вовсе не представлять, сколько людей и животных нашли смерть в эту ночь. И это отчасти моя вина. Если бы я помогла повстанцам в первый день моего похищения, это не зашло бы так далеко. Ванитас был бы инициирован, и цикл был бы восстановлен.

Вздохнув, я отворачиваюсь и смотрю на свою помятую постель. Я до сих пор чувствую себя усталой и в то же время слишком нервной, чтобы снова лечь спать. Не хочу снова видеть сны, не хочу… быть одна.