Ложь во благо, или О чем все молчат

– Со мной такого еще не бывало, – сказала я. Все же она оказалась достойной моей любви.

47 Джейн

– Вы ЗДЕСЬ живете? – Когда мы подъехали к дому, Айви вытаращила глаза. Я попыталась увидеть свой дом ее глазами: огромный, сверкающий свежей желтой краской, белый ободок по всему фасаду, широкая терраса со свисающими папоротниками и с белыми креслами-качалками. Один мой гараж был просторнее всего ее дома.

– Да, – ответила я и добавила, словно это все объясняло: – Мой муж – врач.

Я заглушила двигатель.

– Посиди здесь, пока я буду разбираться с горничной, хорошо? Вас лучше не знакомить.

Она опасливо уставилась на дом.

– Вы вернетесь? Честно?

– Справлюсь за пять минут, – пообещала я, взяла сумочку и портфель и заторопилась к дому. Меня сверлила одна мысль: Господи, что это я затеваю?! Это что, похищение Айви? Я чувствовала себе девчонкой, устраивающей в отсутствие родителей бурную вечеринку. Но пути назад у меня уже не было, и я пересекла двор на ватных ногах. Много ли времени потребуется Энн, чтобы обнаружить исчезновение Айви? Долго ли Нонни будет запираться, прежде чем сказать правду? Выходило, что я не должна медлить со звонком Гэвину.

При звуке моих шагов Анджелина выглянула из кухни с прижатой к груди ладонью и округлившимися невинными глазами.

– Как вы меня напугали! Почему вы вернулись домой в разгар дня? Захворали?

– Нет-нет! – Я поставила на пол портфель. – Здорова, просто решила передохнуть. Это и вам позволит сделать перерыв. – Я положила сумочку на стол и достала из нее бумажник. – Я оплачу вам оставшиеся дни недели. Можете их прогулять.

– Как это «прогулять»?

– Вам не нужно будет работать остаток недели. Я буду дома, мистер Форрестер в отъезде, зачем вам работать? Глупо! – Я сунула ей деньги, вдвое больше, чем она получала за целую неделю, и получила в ответ полный подозрения взгляд.

– Что у вас на уме? – спросила она, проявив излишнюю смекалку.

– Понежусь в ванне, потом буду долго валяться в постели, – сказала я. – Мне уже не терпится начать, так что живо собирайте вещички и езжайте домой.

Я дала ей ее сумку, лежавшую на столике, и проводила до двери.

– Мой свитер! – вспомнила она, указывая на стенной шкаф.

– Забирайте! – Я надеялась, что мой голос звучит не слишком нетерпеливо.

– Когда мне вернуться? – спросила она, снимая с вешалки свитер. До меня дошло, что она испугалась, что я ее рассчитала.

– На следующей неделе. Я вам позвоню. Не волнуйтесь, эта работа остается за вами.

Она натянула свитер и наконец-то удалилась. Я подождала, пока она ушла достаточно далеко в направлении автобусной остановки и скрылась из виду, потом бросилась к машине и открыла заднюю дверцу – мы положили пакет с вещами Айви на заднее сиденье.

– Пошли! – скомандовала я, схватив пакет.

Она медленно вылезла. Здесь, не на ферме, а в чужой для нее обстановке, я увидела, какой огромный у нее живот, и не могла не поддержать ее за талию. Дома я ей палец о палец не дам ударить – мое решение было твердое.

Даже после нескольких ступенек, ведших на террасу, она тяжело дышала. Я не сводила с нее глаз, помня ее припадок в прибрежных дюнах, но сейчас он ей как будто не грозил. В холле она остановилась, удивленно озираясь.

– В жизни такого не видала! Дом больше, чем у Гардинеров, и такой пустой!

– Пустой?

– Нигде ничего. Как корова языком слизала!

Я вспомнила гардинеровский дом с кучей безделушек и ковриками повсюду, не говоря об оленьей голове на стене гостиной, и как будто поняла, что она имеет в виду. В сущности, я проводила в доме слишком мало времени, чтобы его загромоздить. Любой мелкий беспорядок, который мы успевали устроить, тут же устраняла Анджелина. Поэтому наш дом смахивал на музей.

– Давай покажу тебе где что и устрою тебя в гостевой комнате. Это наверху. – В моем плане обнаружился просчет. – Смотри, ступенек много, – сказала я, указывая на лестницу. – Поднимайся очень медленно. Медсестра Энн настаивала на покое. Лучше тебе оставаться наверху, я буду носить туда все, что тебе понадобится.

Айви продолжала озираться. Справа была гостиная с полосатыми голубыми обоями, слева столовая, где нам еще только предстояло принять коллег Роберта с женами. На стенах там до сих пор оставались розовые обои с капустными кочанами. Я вспомнила, как обещала Роберту в первую очередь поменять их. Мне стало стыдно: Роберт мечтал о счастливой совместной жизни в этом доме, и я знала, что из-за меня его мечты никак не сбываются. Я не годилась для той жизни, которой он хотел. Почему я не понимала этого до замужества?

– Как красиво! – сказала Айви, осторожно двигаясь по холлу. При виде отделанной сосновыми панелями комнаты для отдыха у нее загорелись глаза. – У вас есть телевизор?

– Ты никогда не видела телевизора?

– Видела, только невключенный.

– Вот и посмотри, а я позвоню адвокату. – Я подвела ее к креслу Роберта. Ноги она могла закинуть на диванчик. – Сядь, я принесу тебе пепси-колу. – Я вспомнила, что застала ее дома с сэндвичем в руках. – Ты, наверное, проголодалась. Хочешь сэндвич с сыром?

Она села и посмотрела на меня.