Ложись

Патрисио ничего не ответил и стал заводить часы.

На холме показался мул. Аугусто локтем подтолкнул Патрисио и показал на него. Аугусто чувствовал, как дрожь побежала по телу.

Первый убитый, которого он видел в своей жизни. Это был еще юноша, офицер соседнего батальона. Он лежал поперек седла, прикрученный веревками. На обшлагах поблескивали металлические звездочки. Безжизненно болтались ноги, голова, руки. Тело еще не закоченело и билось, как живое. Оно походило на плохо сцепленное чучело. «Каково-то будет его матери?» — с грустью подумал Аугусто.

Внезапно противник перенес огонь на командный пункт. Он помещался в округлом углублении, размером около шести квадратных метров и глубиной около трех. Спереди, фронтом к противнику, углубление это было защищено стеной из наспех сложенных камней высотой примерно семьдесят сантиметров. Все забились в это укрытие. Всего там оставалось пять связистов. Остальные разбежались, подгоняемые страхом, или прятались где-то поблизости. Градом сыпались снаряды. Разрывы все приближались.

— Сейчас Мы все взлетим на воздух! — воскликнул Патрисио дрожащим, сдавленным голосом.

После каждого разрыва в маленькое укрытие падали камни и осколки.

Командир батальона и его помощник также поспешили в укрытие. Сидя на корточках, они прижались к стене; оба были бледны. Аугусто почувствовал странное облегчение. Не он один испытывал страх. Всем им одинаково грозила смертельная опасность.

Стопятидесятипятимиллиметровый снаряд взорвался в четырех метрах от стены. Осколки яростно хлестнули по стене, снеся почти половину ее. Командир батальона вскочил на ноги с перекошенным от боли лицом, растирая ушибленную руку.

— Связист! Ко мне!

— Слушаю, господин майор! — поспешил Сан-Сисебуто, вытягиваясь по стойке «смирно».

— Да нет! Тут требуется человек посильнее. Вот ты! — ткнул он в сторону Аугусто.

— Слушаю, господин майор!

— Беги на телефонный узел и передай, чтобы орудия в Медина дель Кампо открыли контрбатарейный огонь. Иначе нас сотрут в порошок!

Аугусто ринулся выполнять приказ. Узел связи находился на соседней высоте. Противник продолжал яростно обстреливать склоны обоих холмов и лощину. Через каждые восемь-десять метров приходилось бросаться на землю.

Аугусто падал тяжело, раня ладони, локти, колени. Снаряды рвались совсем рядом. Страха он не испытывал. Успокаивала дорога. В голове было только одно: ничком на землю, вперед, снова на землю, снова вперед. В этот момент бой казался ему чем-то простым, механическим, а смерть — риском, которого легко избежать.

— Спеши, парень, спеши! — доносился до него громкий подбадривающий голос командира батальона.

Случайно обернувшись, Аугусто увидел, что командный пункт исчез в клубах земли и пыли. Снаряды рвались с какими-то свинцово-фиолетовыми вспышками, и сквозь них прорезывался голос командира: «Спеши, парень, спеши!»

Уже совсем поблизости от нужной высоты Аугусто изнемог от бега. Ноги подкашивались. Аугусто увидел связистов из своего батальона, которые укрылись за скалами. Он стал и опустился на одно колено.

— Послушайте, — задыхаясь, проговорил он, — надо передать на узел связи приказ командира…

— Ну, нет, парень! Беги и передай сам! — донесся до него голос командира батальона.

Аугусто поднялся и пробежал еще несколько шагов. Но тут же, обессиленный, рухнул ничком на землю. Усталость взяла свое. С пронзительным, все нарастающим шипением приближался снаряд. Аугусто заметил в воздухе какой-то вращающийся блестящий предмет. «Осколок», — подумал он. Ему показалось, что он вот-вот вонзится ему прямо в ноги. Он задрал их. Предмет глухо шлепнулся о землю, и мелкие камешки хлестнули Аугусто по ногам. Он вскочил и бросился туда, где укрывались связисты.

Его обнимали, хлопали по плечу. Один из связистов залился нервным смехом. У других лица были бледные, искаженные страхом.

— Что произошло? — спросил Аугусто.

— Так, пустяки. Считай, что ты вновь родился, — сказал один солдат и движением головы предложил Аугусто оглянуться назад.

Аугусто обернулся. Неразорвавшийся снаряд стопятидесятипятимиллиметрового калибра сверкал на солнце.

Аугусто вздрогнул, так до конца и не уразумев, что только чудом его не разорвало в куски, и бегом направился на узел связи.

Аугусто передал приказ командира батальона и опустился на землю. Он обливался потом и прерывисто дышал. Расстегнул форму, по груди стекали струйки соленого пота. От взопревшего тела шел пар.

— Нет ли чего попить?

— Нет.

С трудом сглотнул вязкую липкую слюну. Закрыл глаза. «А ведь был на волосок от смерти», — подумал он. И подумал совершенно спокойно, без всякого страха. Гремела артиллерийская канонада, слышалось дружное стрекотание винтовок и пулеметов. Узел связи находился в надежном укрытии. Артиллерийский обстрел здесь был почти не опасен. Изредка звенели шальные пули, но на большей высоте и тоже неопасные.

Появился санитар Эррера, андалусец родом из Уэльвы.

— Эй, вы! Там внизу, на равнине, увесистый корнишончик сделал кашу из одного штабного солдатика!

Помолчав немного, он вдруг разразился громким хохотом.