Ложное обвинение. Кое-что по случаю. Безжалостный. Никогда не доверяй женщине

В памяти всплыли события, которые, казалось, были совсем давно: поле боя, окутанное дымом, крики раненых и умирающих, жуткий свист падающих снарядов, автоматные очереди, рев самолетов, пикирующих над головами, напалмовые бомбы, которые не щадили ни своих, ни чужих.

Я мысленно увидел Джорджа, падающего с душераздирающим криком. Он только что был ранен и поддерживал вывалившиеся внутренности, обливаясь алой кровью. Кровь хлестала из его брюшины, ярко выделяясь на пыльной и выцветшей одежде. Я подбежал к нему, чтобы оказать первую помощь. Потом помог санитарам уложить потерявшего сознание Джорджа на носилки.

Пока его несли к госпитальной палатке, оба санитара были убиты. Для меня до сих пор остается загадкой, как я смог тогда дотащить его сквозь сущий ад боя. Мне хотелось с ним остаться до выздоровления, но меня перевели в другой полк. Я, к счастью или несчастью, уцелел, а Джорджа нашел только год спустя, когда возвратился на родину.

— Я его понимала и прощала ему все. Любые странности, — тихо проговорила Грация.

— Вы его сильно любили? — спросил я.

На какую-то долю секунды она задумалась, потом произнесла:

— Трудно сказать. Джордж был замкнутым человеком и относился к тому типу мужчин, которые мне не очень нравились.

— И все-таки вышли за него замуж?

— Женщины чувствуют одиночество острее, чем мужчины, и поэтому иногда вступают в самые странные браки. Да, наш союз был неудачным, но это стало ясно, только когда мы уже прожили какое-то время.

— Перед самым вашим отъездом в Нью-Йорк он не жаловался, что ему опять угрожали?

На ее лине появилось удивленное выражение.

— Он вам говорил о возможном покушении на него?

— Он говорил, что получает письма с угрозами или ему звонят по телефону, но я ведь уже вам все рассказала раньше!

— Кто-то был заинтересован в его смерти?

— Никто.

— Даже вы, Грация?

Она резко повернулась и посмотрела на меня. На ее красивом лице появилось искреннее удивление. Не возмущение или оскорбление, а именно удивление.

— Моя дорогая Грация, не забывайте, пожалуйста, что я — детектив и одновременно друг Джорджа.

Я не могу пропустить ни одной, даже самой маленькой, детали.

— Чтобы убедиться, что я не имею к этому кошмару никакого отношения?

— Да. И предупредить любое подозрение, которое может возникнуть у полиции.

— Они приходили сюда трижды. Некий лейтенант Мэрфи задавал мне тс же вопросы, что и вы, но у меня сложилось впечатление, что он знает не больше моего. О! Извините меня, Ник, я не хотела…

И мы оба рассмеялись.

— Я только пытаюсь войти в курс дела… И вопросы задаю не из праздного любопытства.

— Послушайте меня внимательно. Когда я вышла замуж за вашего друга, у него в кармане не было ни цента. Разве вам не интересно знать, как он очутился в таком роскошном доме с прислугой, где он имел все, что хотел, и не надо было заботиться о хлебе насущном, за который ему прежде приходилось ежедневно бороться?

— Вы не слишком-то справедливы к нему.

— Почему же… Скорее вы не слишком справедливы ко мне, приставая с глупыми вопросами.

Она встала и пристально посмотрела на меня, а затем медленно произнесла, делая ударение на каждом слове:

— Я сейчас выскажу свое личное мнение, мистер Бакстер, а согласитесь ли вы со мной или нет, мне в высшей степени безразлично. Я уверена, что раскрыть это преступление не удастся, поэтому считаю ваше присутствие в моем доме совершенно бесполезным. Я знаю, Джордж вас вызвал. Вы примчались, потому что речь шла о вашем друге. Я согласна возместить ваши расходы.

Я разозлился и прервал ее, причем довольно резко:

— Вы мне ничего не должны. Я сделал это во имя нашей дружбы с Джорджем, хотя мне поездка стоила немалых денег. Но я сейчас говорю не о них. Я чуть не отправился на тот свет следом за моим другом, как только прибыл в ваш гостеприимный город.

Говоря это, я тоже встал, и мы поменялись ролями. Теперь я смотрел на нее сверху вниз. Грация, видимо, немного растерялась, но все равно старалась показать, насколько она возмущена:

— Я разрабатываю темы и пишу сценарии для Голливуда, мистер Бакстер. Мне сейчас двадцать восемь лет. Этим я занимаюсь с восемнадцати, так что у меня есть положение среди пишущей братии. Я работала над сценариями, которые шесть раз получали высшие награды. Так что, как видите, на отсутствие денег жаловаться не могу. Теперь вам ясно?

— Да, — ответил я. — Ясно.

В этот момент передо мной стояла совершенно другая женщина: темные глаза смотрели холодно и отчужденно, черты лица стали жестче, тонкие губы сомкнулись в узкую полоску, все лицо как-то сразу осунулось, и на нем появилось едва уловимое хищное выражение.

— Я думал, что вы вышли замуж за Джорджа по любви, что вас связывали сердечные чувства.

— По любви? — саркастически спросила Грация. — Да ведь Джордж был импотентом. Я думала, что вы это знаете.

2