Ложный король

Один раз он уже становился невольным свидетелем того, как Буккапекки и отец Ноэ ругались. Вернее, ругался только прелат, а Ноэ в свойственной ему манере спокойно слушал. Преподобный напал на него после того, как ему удалось ввернуть в разговор упоминание о том, что отец Ноэ обвенчал Вечеру и Альвгреда. Подначиваемый постоянными поддакиваниями отца Ипатия, прелат обвинил Ноэ в том, что тем самым он унизил Единого Бога, проведя обряд грязным язычникам, сменившим веру на скорую руку, и что было ему это не по сану, и что перед церемонией он должен был получить письменное одобрение прелата. На что священник Туренсворда достал из стола свёрток, исписанный хорошо известным прелату почерком и скреплённый ещё более хорошо известной сургучной печатью Престола Церкви Святой Благодати, где сам его святейшество кардинал собственной рукой разрешил отцу Ноэ провести обряд и, кроме того, выразил Ноэ личную благодарность за наставление на путь истинной веры застрявших в языческом мраке иноверцев.

Монсеньор тогда был вынужден стиснуть зубы и стерпеть унижение, но с тех пор только и делал, что искал повод снова придраться к священнику.

Альфред признавал, что мог быть совершенно неправ в своём мнении, но отчего-то ему казалось, что кошка пробежала между святыми отцами в первый же день их знакомства. Ещё когда скромный священник появился в поле зрения монсеньора в обществе королевы, которая не скрывала своей благосклонности к отзывчивому служителю церкви, предпочитавшему больше слушать, чем поучать, и вместо нотаций, непрестанного цитирования «Четырёхлистника» и устрашений всевозможными карами говорившему с ней как друг, давая советы только тогда, когда его об этом просили.

– Что же, – брезгливо скривились белые губы прелата. – Это было мудро с вашей стороны.

– Благодарю.

– О нет, это не похвала. Это была ваша обязанность. А ожидание похвалы за свою работу есть проявление тщеславия, что карается епитимьей.

– Вы снова правы, монсеньор.

– Тогда, полагаю, мы с вами решили вопрос.

– Я тоже так думаю. Хорошего вам дня.

Буккапекки не сразу понял, что его только что выставили за дверь.

Он молча зыркнул на присутствующих, одёрнул богато расшитую полу шёлковой сутаны и вышел в коридор, породив такой порыв движения воздуха, что он подхватил отца Ипатия и безропотного Акке и утянул за собой вслед удаляющимся шагам.

– И всё равно он канделябр, – ехидно буркнула Нелле, продолжая полировать миску.

– Фу-у-у-ух, – перевёл дыхание Альфред, обмякнув на своём стуле. – Святая Клементия, я думал, он никогда не уйдёт. Отец Ноэ, вы просто святой. Я бы превратился в лужу, если бы прелат на меня так смотрел, как на вас. У меня сейчас сердце стучит, как у мыши.

– Не нужно бояться представителей высшего сана, Альфред, – ответил отец Ноэ, вернувшись к прошиванию книги. – С теми, кто чтит своё звание превыше своей человеческой сути, есть только один способ общения – как с сумасшедшими. Нужно только во всём с ними соглашаться и непременно хвалить.

– И кардинала? Если бы он сейчас был тут вместо прелата, я бы, наверное, вообще хватил уксуса и отравился.

– К сожалению, я не имел удовольствия общаться с Отцом лично.

– Судя по содержанию новой буллы, он тот ещё фрукт. Так почитаешь и засомневаешься, король ли будет править Ангенором?

– Только не скажи об этом королю.

– Не-не, – отрицательно завертел головой послушник.

– Прежними королями управляли традиции, новыми – церковь. Церковью – люди, но никогда не любовь. Просто уясни это, и тогда твоя жизнь в замке станет намного проще.

– Интересно, а какой он, его святейшество кардинал? – Альфред задумчиво посмотрел в окно, будто на нём вдруг отразился лик святого, объятый солнечным светом.

– Говорят, он совсем не прост, – потёр густую бороду Ноэ. – Знаешь, как его избрали?

– Аббат говорил что-то. Но я так и не понял.

– Пятнадцатый Собор, – пояснил Ноэ, сделав ещё один крепкий стежок. – Знаменитый собор десяти дней и десяти ночей. Легендарные выборы после кончины кардинала Фивиана.

– Десять?! Ничего себе. Кардинала же выбирают не больше суток вместе со всеми церемониями. Поэтому они стали легендарными?

– Отчасти. Как ты наверняка знаешь, когда начинаются выборы, всех выборщиков из числа высокого духовенства запирают в Голой башне на Холодных островах, где наверху находятся факелы, которые зажигают под звуки колокола, когда выборы окончены. Двери башни запирают на ключ, а замок заливают воском с печатью Престола церкви с оттиском четырёхконечной звезды. Пока идут выборы, никто не имеет права покинуть башню, даже еду выборщикам вносят через специальное окно, а вёдра из отхожих мест забирают через лаз в подвале.

– Ну?