Лубянский долгожитель. Юрий Андропов на фоне эпохи

На заседании Политбюро ЦК КПСС 31 октября 1979 г. отмечалось: «В стремлении укрепиться у власти Амин, наряду с такими показными жестами, как начало разработки проекта конституции и освобождение части ранее арестованных лиц, на деле расширяет масштабы репрессий в партии, армии, государственном аппарате и общественных организациях. Он явно ведет дело к устранению с политической арены практически всех видных деятелей партии и государства, которых он рассматривает в качестве своих действительных или потенциальных противников…. Действия Амина вызывают растущее недовольство прогрессивных сил. Если раньше против него выступали члены группы «Парчам», то сейчас к ним присоединяются и сторонники «Хальк», отдельные представители государственного аппарата, армии, интеллигенции, молодежи. Это порождает неуверенность у Амина, который ищет выход на путях усиления репрессий, что еще в большей степени сужает социальную базу режима».

И все же на заседании Политбюро ЦК КПСС 12 декабря 1979 г. принимается окончательное решение о вводе для «нормализации обстановки и оказания помощи правительству Афганистана» советского воинского контингента и оказанию «интернациональной помощи партии и правительству», под чем понималось устранение от власти Х. Амина. Одним из его вариантов рассматривался захват его дворца «Тадж-Бек» на окраине Кабула.

25 декабря «ограниченный контингент» советских войск, (ставшая впоследствии известной 40-я армия), имея в своем составе около 40 тысяч военнослужащих, пересек государственную границу СССР по направлениям Кушка — Кандага, Термез — Кундуз — Кабул, Хорог — Файзабад.

Реализация решения об устранении Амина, принятого «группой Политбюро ЦК КПСС по Афганистану», получила кодовое обозначение операции «Шторм — 333». По линии КГБ (она осуществлялась также с участием спецназа ГРУ) в Кабуле ее подготовкой руководил полковник (впоследствии генерал-майор) Юрий Иванович Дроздов.

…Около 15 часов по кабульскому времени 27 декабря, заслушав доклад Дроздова по аппарату «ВЧ» о ходе подготовки операции, Ю.В. Андропов сказал:

— Не хотелось бы, но придется.

И объявил решение о проведении операции.

Понимая всю тяжесть задачи, возложенной на отобранных для проведения операции «Шторм — 333» сотрудников, председатель КГБ СССР присовокупил, что, по моему мнению, отражает его двойственное отношения к принятому решению:

— Это не я тебя посылаю. Это они тебя посылают, — и перечислил все членов особой «группы Политбюро ЦК по Афганистану»: Л.И. Брежнев, М.А. Суслов, А.А. Громыко, Д.Ф. Устинов, К.У. Черненко….

Через 4 дня, 31 декабря, уже в своем кабинете, заслушал доклад Ю.И. Дроздова о проведенной операции, в ходе которой оперативной группой КГБ и ГРУ Генерального штаба, помимо дворца Тадж-Бек, были заняты также Генеральный штаб, Служба разведки и контрразведки, МВД, МИД Афганистана, радио— и телецентр, тюрьма Пули-Чархи, Ю.В. Андропов горько заметил:

— Пробовали разрубить узел иначе, а пришлось вот так….

Проведенная силами спецподразделений КГБ «Альфа» и ГРУ Генерального штаба, продолжавшаяся 43 минуты операция по захвату практически неприступного дворца Тадж-Бек, в ходе которой Амин был убит, вошла в учебники спецназа всех стран мира.

Попутно отметим, что с учетом опыта, полученного в ходе проведения операции «Шторм-333», Ю.В. Андропов добился согласия Политбюро ЦК КПСС на создании в структуре Первого Главного управления КГБ еще одного спецподразделения — группы «Вымпел», приказ об образовании которой был подписан председателем КГБ СССР 19 августа 1981 г.

Афганские органы государственной безопасности получили новое наименование — Службы государственной информации ДРА (ХАД), руководителем которой стал врач по образованию Наджиб[140], а его заместителем — будущий министр госбезопасности Гулам Фарук Якуби.

После ввода советских войск в Афганистан, о чем американский президент был проинформирован СССР по дипломатическим каналам, 28 декабря 1979 г. госсекретарь США Александр Хейг заявил, что «СССР должен заплатить высокую цену за свою инициативу».

В этой связи весьма интересен рассекреченный в начале двухтысячных годов Меморандум президенту США советника по национальной безопасности Збигнева Бжезинского от 26 декабря 1979 г., часть которого мы воспроизводим без комментариев:

«Соображения о советском вторжении в Афганистан.

…мы не слишком должны тешить себя надеждой о развитии событий по вьетнамскому сценарию в Афганистане:

А. Повстанцы плохо организованы и управляемы.

Б. У них нет постоянных баз, организованной армии и централизованного руководства — всего того, чем обладали северные вьетнамцы.

В. Их поддержка из-за рубежа ограниченна….

Г. Советы, похоже, намерены действовать решительно….

Выводы: Советы, возможно, смогут эффективно добиться своего, а в мировой политике ничего не бывает более эффективным, чем фактические результаты вне зависимости от моральных аспектов.

Что следует предпринять: Ниже изложены лишь самые первоначальные мысли, которые следовало бы продумать более полно: