Луч

«Луч» предлагал ей вязальные машины, напечатанные на заказ на 3D-принтере, станки для любых рукоделий и экзотических ремесел, ведь основа цивилизации – осознанная работа руками. Но Мария вязала своим единственным привычным крючком и моделировала на бумаге, как это делали поколения мастериц и мастеров.

Приходил ее бывший муж, отец их детей, Крис. Просил связать то свитер, то гетры, объяснял, какого цвета и фасона. Он говорил и делал ровно то, что должно было ей помочь, но Мария не могла ему простить, что тот жив, а Максим – нет.

Приходили выросшие дети, Леша, Джонни, Света. Читали вслух свои стихи, играли в покер. Давно посторонние, самостоятельные люди, они не длили свой визит ни секундой меньше, чем это было бы приличным, и ни секундой больше.

Каждую ночь ей снилось, что она собирает вещи для большого переезда. Это было странно, потому что, переступив порог своей комнаты на «Луче» двадцать три года назад, она никуда не переезжала и вещей у нее было мало. Во сне она выбиралась из гостиниц, в которых когда-то жила, и других, придуманных, фантастических, зыбких. Выезжала из своего дома, где в каждой комнате громоздились узлы и коробки. Связывала бечевкой книги, и этот сон принадлежал, наверное, не ей. Бумажные книги уже в ее детстве хранились только в музеях.

Каждое утро она просыпалась в приступе тревоги. Ей казалось, что сердце не на месте и странно колотится. Но начинали петь птицы, теплым светом озарялся потолок, расписанный объемными узорами, и Мария понимала, что срок ее жизни пока не вышел и, когда выйдет, неизвестно.

У нее на корабле появился враг. Смешно сказать – у нее, у Марии! Врагу было восемнадцать лет, это не просто смешно – позорно. Тем не менее Мария вынуждена была себе признаться: она думает о девчонке как об опасном враге.

Девчонка подчиняет себе людей, как конфеты глотает. Она вроде бы движима благими намерениями, но самые хорошие дела отражаются в Лизе, как в пыльном зеркале, искажаются и выворачиваются наизнанку. А те ее слова стоили Марии седых волос: «Не будет дела твоей жизни, я позабочусь, чтобы оно околело!»

Истерика неуравновешенного подростка, но вспоминать неприятно.

Она провела ночь, медитируя на обрыве над рекой. Наступил рассвет, Мария просмотрела его, как смотрят хорошее кино, с влажными глазами. Вышла в тамбур рекреационного помещения, рассеянно стащила с плеч красное пончо, защищавшее от сырости. Пошла домой хорошо знакомым путем, босиком, закрыв глаза.

Сколько раз она ходила этими коридорами! Покрытие чередовалось – теплое, шероховатое с фактурой дерева, гладкое, прохладное, как мрамор, мягкое, как подстриженная трава. Максим обожал ходить босиком. Он и обувался, кажется, только на лекции.

Чувство травы под ногами сменилось теплом кирпичной кладки, значит, она почти дома. Створки двери разъехались, выпуская знакомый домашний запах.

Она уронила на пол красное пончо. Включился экран – без команды. Раньше корабль такого себе не позволял.

– Луч, отключи экран.

– Мария, это я.

Она замерла посреди комнаты. Максим смотрел на нее с той стороны – очень крупно, лицо на весь экран.

– Я скучаю по тебе. Жду тебя. Скоро мы будем вместе. На Земле… – Он смотрел так нежно, его голос звучал так тихо, что она потеряла самообладание. На долю секунды.

– Луч, запись разговора для общего доступа. Так… что ты сказал, Максим?

– Мы будем на Земле. Здесь все наши. Настоящее небо, солнце…

– Максим, – сказала Мария, не сводя с него глаз. – Напомни мне, как мы познакомились?

Он улыбнулся и протянул к ней руки:

– Я так по тебе скучаю…

– Где мы познакомились?

– Мы познакомились… я в первую же минуту увидел… что ты за человек. Не такой, как все, глубокий… талантливый…

– Где? Ты должен помнить. Где ты впервые меня увидел?

– Я плохо тебя слышу, – сказал Максим с экрана. – Просто знай, что мы встретимся на Земле, и тогда…

– Ты не Максим, верно? – Она подошла ближе. – Тогда кто ты? Программа. Которую кто написал, кто запустил? Луч! – Она повысила голос. – Откуда поступает сигнал на мой монитор?!

Экран погас.

– Монитор отключен, – доложил корабль. – Сигнал не поступает.

– Откуда пришел вызов сорок секунд назад?

– Последний вызов зафиксирован одиннадцать часов назад.

– Спасибо, – сказала Мария. – Отбой.

Они с Максимом познакомились случайно, за неделю до общего сбора будущих пассажиров «Луча». Вероятность их встречи была не просто ничтожной – скорее отрицательной. Мария и Крис и Максим со своей тогдашней женой Анитой уже были отобраны в экспедицию, но не получили подтверждения. Мария и Максим по делам оказались в Сингапуре, в одной гондоле на канатной дороге. Лил тропический ливень, было жарко и мокро, гондола плыла прямо сквозь тучу. Мария и Максим болтали, будто были знакомы тысячу лет, – о кино и книгах, о собаках и пиве, и ни один не упомянул, что собирается в межзвездную экспедицию, навсегда. Они расстались, не обменявшись телефонами: во-первых, у обоих была семья. Во-вторых, каждый из них мысленно прощался с Землей. И каждый в тот момент подумал: я тебя не забуду.