Луч во тьме

Итак, достать бумагу и передать Катюше — его первое задание. Но было еще второе, куда более сло- жное. На Железнодорожном шоссе слоняется подо- зрительный человек. Загорный поручил Станиславу выяснить, не стало ли гестаповцам известно что-ни- будь об их парторганизации. Это можно разузнать через одного знакомого парня, который завел друж- бу с инспектором гестапо. Дела важные, неотложные. Как же быть? Вышемирский подошел к окну. С высокого зда- ния на Банковской, в котором расположился комис- сариат, открывался страшный вид на Крещатик: руины пожарища... Но ничего — скоро советские вои- ны прогонят фашистов, и вырастут на Крещатике здания, еще более красивые, чем были. Только бы дожить до этого часа, только бы выстоять! Выстоять! Вышемирский редко думал о том, удастся ли ему выжить, ведь каждую минуту в ге- нералкомиссариате могли узнать о его связях с подпольщиками. Он не был трусом; ему даже каза- лось, что он делает мало, действует медленно. Он и сейчас об этом подумал, и кулаки у него невольно сжались от злости. Нет, обязательно надо встрети- ться с этим парнем! Вышемирский подошел к теле- фону: — Валерий! Добрый день, дружище! Как ты смо- тришь на то, чтобы распить сегодня бутылочку не- плохого вина? Валерий смотрел на это весьма благожела- тельно. С Катюшей Вышемирский смог встретиться лишь через четыре дня, когда особняк был готов к приему высокого гостя. В условленное время — ровно в 4 часа—Выше- мирский подошел к зданию городской управы и увидел небольшую, худенькую женщину в зеленом мужском пиджаке и с черной сумкой в руке; левый рукав пиджака был засучен. Женщина посмотрела на Вышемирского. — Катюша, здравствуйте. Сколько лет, сколько зим! Как поживаете? — словно давнюю знакомую встретил Станислав женщину и крепко пожал ей РУку. 83

— Здравствуйте, здравствуйте! — обрадовалась и Екатерина.— Пойдем, Стасик, посидим на скамеечке, поговорим... Как здоровье бабушки? Когда они уселись в укромном местечке, вдали от людей, улыбка исчезла с ее лица: — Я уже четвертый день прихожу сюда. Что- нибудь случилось? Мы все очень переволновались. — Все в порядке. Был очень занят. Вот бумага, возьмите. Передайте Борису: шоссе вне всяких по- дозрений. Однако следует быть осторожными: в ге- стапо поступили листовки с подписью «Смерть не- мецким оккупантам!» от шпиков из Киева, Нежина, Бровар, Фастова... Они распрощались. Екатерина волновалась. Сегодня она выполнила первое задание, которое поручил ей двоюродный брат Борис Загорный. Владимирская горка. Отсюда по крутым тропин- кам она сбежит вниз, на Подол, как бегала сотни раз в детстве. Там она условилась встретиться с братом. Екатерина торопилась. Она с утра не была дома и беспокоилась о своих детях — четырехлетней Нонне, восьмилетней Эле и пятнадцатилетней Гале. Что заставило ее, мать троих детей, связаться с подпольщиками? Ведь она никогда не интересова- лась политикой, не была даже в комсомоле. Жила себе с мужем метеорологом, помогала ему состав- лять прогнозы погоды. А когда муж умер, целиком отдалась воспитанию дочерей. Поселилась в Мыль- ном переулке у родителей, в старой хате. Но и сюда, в заросший бурьяном гористый, безлюдный переу- лочек, в маленькие хатенки, ворвалась война. Никогда не забудет Екатерина одного летнего дня 1942 года. Ничего не подозревая, возвращалась она домой с базара. На улице ее остановил старый Мюллер, сосед-немец. Его седые волосы шевелил ветер, а лицо было такое же белое, как волосы. — Катя, тебе домой нельзя... Там гестапо. Беги, дочка, а то схватят... И не проклинай немцев. Эти ироды, захватившие Киев, убивающие невинных лю- дей,— не немцы. Это фашисты, звери. Будь они про- кляты!— старик Мюллер плакал.— А о дочках не беспокойся: пока они будут у меня, потом заберешь. 84