Лучшая фантастика XXI века

Вышло так, что Доктор Смэш и Дядюшка Ганнибал пришли к Чарльзу и пообщались с ним наедине (не считая Майрона и Энила). Они вели себя очень вежливо. Поскольку Повелитель Боли не собирался возвращаться на Орудийную платформу, а разорвал контракт и отправился домой на Землю, они предложили Чарльзу стать снайпером. Более того, они предложили ему пост Высокого Темного Лорда.

Он согласился. Мы были потрясены. Это казалось подлейшим из возможных предательств.

Однако нас ждал новый сюрприз.

Чарльз Тид не взял себе глупое снайперское имя вроде Полководца, или Железного Кулака, или Высшего Судии. Он велел всем отныне звать его Стидом. Он заказал не биопреновый наряд с шипами, заклепками и бахромой, а… а… костюм-тройку и галстук. И шляпу-котелок. Он забрал тазеры у безутешных Энила и Майрона и стал носить их сам, под безупречно отутюженными манжетами.

Потом он заказал новую одежду всем снайперам. Должно быть, они были потрясены, увидев бирюзовые рубашки и желто-коричневые комбинезоны, но протестовать не стали; к тому времени они выяснили, за что он попал в Госпиталь: за тройное убийство. Поэтому они не ругались даже за его спиной, даже когда он велел снять все голопостеры и сдать на переплавку, а Орудийный зал перекрасить в голубовато-серый цвет.

Теперь снайперов не узнать. Он заставил их мыться, заставил подстричь волосы, заставил отдавать гребаную честь, когда они получают от него приказ. Они боятся пернуть, особенно после того как он развесил над панелями управления освежители воздуха. Орудийный зал стал чистой, светлой комнатой, тихой, если не считать гула консолей и негромких приказов Чарльза. Ему редко приходится повышать голос.

Мистер Куртц по-прежнему целыми днями сидит в своем кабинете и читает, но теперь на его лице играет улыбка. И никто больше не зовет его Деканом Куртцем.

Все это ужасно, в некотором смысле, но когда Платформой начал управлять Чарльз – то есть Стид, – дела пошли в гору. Теперь мы чаще получаем премиальные, поскольку работаем усердней. И со временем снайперы стали боготворить Чарльза.

Нас он не тронул. Спасибо ему за это.

Питер Уоттс

Питер Уоттс, специалист по морским млекопитающим и писатель – научный фантаст, родился в Калгари, провинция Альберта, Канада. Его работы отличаются научным реализмом и суровым пессимизмом по поводу перспектив человечества.

После нескольких рассказов, опубликованных в 1990-х, в 1999 г. вышел первый роман Уоттса, «Морские звезды», который был отмечен «Нью-Йорк таймс» как «выдающаяся книга». За ним последовало три полусиквела. Однако только опубликованная в 2006 г. «Ложная слепота», которую автор называет «литературным романом о первом контакте, затрагивающим природу и эволюционную значимость сознания, с участием космических вампиров», создала Уоттсу репутацию одного из самых бесстрашных современных научных фантастов.

Повесть «Остров», получившая премию «Хьюго» 2010 г., является одной из наиболее основательных – и тяжелых – работ Уоттса. Остается надеяться, что последует продолжение.[64]

Остров

Мы – пещерные люди. Мы – древние, мы – предки, мы – строители. Ты послал нас сюда. Мы делаем это для тебя: плетем твои сети и возводим магические порталы, проходим сквозь игольное ушко на шестидесяти тысячах километров в секунду. Мы никогда не останавливаемся, даже не отваживаемся замедлить работу, опасаясь, что свет твоего приближения превратит нас в плазму. И все для того, чтобы ты мог шагать со звезды на звезду, не запачкав ног бесконечными пустыми пространствами между ними.

Неужели ты не можешь хотя бы говорить с нами время от времени?

Я знаю об эволюции и инженерии. Знаю, как сильно ты изменился. Я видела, как эти порталы рождают богов, и демонов, и тварей за пределами нашего понимания. Я не могу поверить, что эти существа когда-то были людьми; быть может, они – инопланетные автостопщики, которые путешествуют по оставшимся от нас рельсам. Инопланетные завоеватели.

Возможно, разрушители.

Но я также видела, как эти врата стояли темными и пустыми, пока не исчезали из вида. Мы думали, что это вымершие миры и темные века, сгоревшие дотла цивилизации и цивилизации, восстающие из пепла, – и иногда выходящие из порталов объекты немного напоминают корабли, которые могли построить мы, в былые времена. Они общаются друг с другом – радио, лазер, нейтринная связь, – и иногда их голоса напоминают наши. В былые времена мы осмеливались надеяться, что они действительно похожи на нас, что колесо совершило полный оборот, круг замкнулся на созданиях, с которыми можно общаться. Я сбилась со счета, сколько раз мы пытались сломать лед.

Сбилась со счета, сколько эонов назад мы сдались.

Все эти итерации, меркнущие за спиной. Все эти гибриды, и постлюди, и бессмертные, боги и оцепеневшие троглодиты, заключенные в магические колесницы, недоступные их пониманию, – и никто не направил в нас коммуникационный лазер, чтобы сказать: «Привет, как дела?» – или: «Знаете что? Мы победили дамасский синдром!» – или даже: «Спасибо, ребята, так держать!»