Лучшая из лучших

Училка взвилась как укушенная. Дискуссия о признаках жизни перешла в словесную перепалку и длилась до конца урока. Фомин смотрел на эту нестарую еще женщину в затрапезной кофте времен Очаковских и покоренья Крыма и отчетливо понимал, что она не его пытается убедить, а саму себя в том, что жизнь есть, должна быть, иначе какого черта она потратила свои лучшие годы на эту затхлую провинцию? Когда тебе восемнадцать и твоя жизнь еще не успела пропахнуть безнадегой и перегаром, о таких глобальных вещах просто не думаешь. Когда тебе за тридцать — ты принимаешь их как данность, часть биографии, которая возврату и обмену не подлежит. Но коварство всех подобных провинций заключается в том, что в них легко попасть, но нужно приложить значительные усилия, чтобы выбраться оттуда. В случае с Фоминым — в самом прямом смысле этого слова. Если раньше городок имел регулярное транспортное сообщение с соседними регионами, то к моменту окончания Максимом школы связь с внешним миром сократилась до одной электрички, раз в неделю курсирующей по окрестным железнодорожным станциям, да пригородного автобуса, который хоть и возил пассажиров аж в два раза чаще, но удовлетворить потребности жителей явно был не в силах.

Поэтому, когда Фомин сдал последний экзамен и с глубоким вздохом облегчения получил из рук директора аттестат, он даже не стал дожидаться поезда пригородного сообщения, а покидал вещи в спортивную сумку и на перекладных выбрался из города с надеждой, что возвращаться ему не придется никогда. По крайней мере, в качестве постоянного жителя.

Так и получилось. Родители регулярно получали от сына письменные и устные отчеты об успехах в учебе, только несколько лет спустя узнав, что Фомин благополучно бросил институт после третьего курса, целиком посвятив себя сначала работе по найму, а затем и созданию собственного бизнеса.

Тогда и появилась Инга, чье лицо Фомин даже смутно не мог вспомнить, как ни старался. Чужие друг для друга, они ненадолго притворились близкими, чтобы решить свои сиюминутные проблемы. Он получал отсрочку от армии, угроза призыва в которую встала перед ним во весь рост буквально через пару месяцев после ухода из вуза, она — гешефт за согласие примерить на себя роль официальной, пусть и фиктивной жены. Перспектива нести воинскую повинность и выплачивать долг Родине двумя годами жизни безмерно расстраивала и пугала. Найденное решение с фиктивным браком и беременностью жены хоть и не давало гарантии, а уж тем более освобождения от службы, но позволяло выиграть время.

А большего и не требовалось.

Липовая справка о беременности девушки вкупе с поданным заявлением вызывали подозрение и неодобрительные взгляды государственных регистраторов, но давали пространство для маневров, главным из которых была рискованная, но необходимая покупка заветного «белого билета».

Если бы Фомину тогда сказали, что о его жизни будут писать роман, а он сам станет его главным героем — он бы не смог придумать сюжетной интриги лучше той, которую создала эта случайная девушка. Не о таких судьбоносных встречах он мечтал, покидая родные захолустные пенаты.

А главное — как эта история не всплывала на поверхность столько лет? Впрочем, здесь все просто, разгадка кроется в бюрократической системе. Проблема с призывом в армию возникла после того, как Фомин забрал документы из института. А сразу после фейковой регистрации он отпраздновал собственное двадцатилетие, которое по закону предполагает обязательную смену паспорта. Поменяй он документ раньше, этот фокус стал бы просто невозможен.

Но он пошел в загс со старым паспортом, а в новый документ штампик как бы случайно «забыли» поставить, пользуясь неповоротливостью бюрократической машины. И доказывай теперь, что ты не верблюд. А если верблюд, то неженатый.

Брачные игры в мире животных в условиях недоразвитого капитализма. Хоть бы вспомнить, как невеста выглядит…

Глава 13 Понять ежа

Один умный человек как-то сформулировал идею, удивительно точно описывающую неравномерный баланс дерьма и марципана в повседневном быте среднестатистического гражданина, которого жизнь без конца проверяет на прочность, то и дело норовя подкинуть на чашу весов отнюдь не орешков. Тезис звучал так: «Как бы все ни было хорошо здесь и сейчас, по закону селективного соотношения одной четверти к двум третям звездец неизбежен».

Заруливая в парковочный карман перед салоном, Фомин издали увидел на крыльце своего бухгалтера, которая нервно курила, вышагивая туда-сюда по мраморным плитам лестницы. Причина тревоги была озвучена еще полчаса назад по телефону и сомнений в серьезности грядущих проблем не оставляла.