Лучшая зарубежная научная фантастика: Император Марса

Молодая писательница Юн Ха Ли вместе с семьей живет в Южной Калифорнии. Ее произведения публикуют такие издания, как «Lightspeed», «Clarkesworld», «The Magazine of Fantasy & Science Fiction», «Federation», «Beneath Ceaseless Skies», и другие. Ниже в свойственной ей сдержанной элегантной манере Юн Ха Ли повествует о древнем оружии, настолько мощном, что оно способно уничтожить вселенную.

Одно привычное заблуждение заключается в том, что будто бы в любой точке времени в любой точке вселенной существует множество вариантов будущего. Утверждение это ошибочно, потому что есть такие миры, где детерминизм обращен в прошлое. Там при заданном состоянии мира в в заданный момент времени t существует множество вариантов прошлого, итогом развития которых и становится состояние s. Но и это не все: помимо них есть миры, где любой вариант прошлого стремится к заданной, итоговой точке Ω.

Верующий человек назовет ее Армагеддоном.

Лингвист – пунктуационным значком космического масштаба.

Философ – предопределенностью.

Она каждый день торчит на вокзале Блэквилла и начала приходить туда так давно, что никто не помнит когда, хотя родом она из других мест. Сама она – человек, но прямые черные волосы и темно-карие глаза наводят на мысль о том, что среди ее предков был тигр или куминхо[66]. На ее родном языке никто здесь не говорит.

Болтают, будто бы на этом языке ее имя означает то ли серый цвет, то ли пепел, то ли могилу. Если купить ей воды, или засахаренные лепестки, или диск какой-нибудь новой группы, подарок она возьмет, но это ровным счетом ничего не значит. Про имя она не расскажет.

Но всем любопытно.

На этот раз к ней подходит мужчина с глазами, цвет которых похож на зеркало. Она давно не видела здесь людей.

– Цветок Ариганы[67], – произносит он.

Ее зовут не так, но она поднимает взгляд. «Цветок Ариганы» висит у нее на плече и сдвинут набок. У незнакомца лицо человека. В нем заметен интерес к ее оружию.

Облик у «Цветка» изменчив, но в последнее время многовариантность выражается в почти полном ее отсутствии, что кажется более странным, чем многообразие. Временами это автомат с длинным блестящим стволом, временами – громоздкий, короткий. Но всегда на прикладе видна метка мастера: цветок с тремя облетевшими лепестками и четвертым, который тоже вот-вот упадет. В центре цветка – знак мастера, сам похожий на цветок с узловатыми корнями.

В нем скрыт секрет оружия. Спрашивать о нем у женщины бесполезно, а мастер, оружейница Аригана, умерла давно-предавно.

– Всем известно, что я – хранитель, – говорит женщина человеку с зеркальным взглядом.

– А мне известно, на что способна эта штука, – говорит он. – А еще – что в твоем народе почитали предков.

Ее пальцы отпускают стакан с холодной водой – всего на два градуса выше точки замерзания, – и рука скользит вбок, к оружию.

– Опасно знать такое, – говорит она.

Он этого ждал. В архивных книгах ее народа «Цветок Ариганы» назывался когда-то «Подарком предков». И там не имелось в виду, новый он или старый.

Мужчина вежливо улыбается, но остается стоять, потому что сесть его не приглашают. Для него вежливость особенно важна, потому что он не человек. Может быть, он огромный, но как бы он ни выглядел, его внешность – результат чьей-то работы в глубинах дальнего космоса.

Он говорит:

– Тебе наверняка уже приходилось видеть сенсора вроде меня.

Она кивает:

– Само собой.

И про себя задается вопросом: есть ли душа у таких компьютеров? Она думает, что есть, и это может создать дополнительные неприятности.

– Я не наемник.

– Очень хорошо, – говорит он.

Все они так говорят. Всем им нужны бывшие герцоги, герцогини или маршалы, или покинутые возлюбленные в новой реинкарнации, или бодхисатвы, или главы концернов – все старые красивые истории. Люди во всех – широком и узком – смыслах этого слова. У «Цветка Ариганы» репутация особенная, хотя почти всегда ошибочная.

– Само собой, – отвечает она.

Обычно она не разговаривает с просителями. Просто не обращает внимания и пьет стакан за стаканом – второй, третий, четвертый, пятый, – как ребенок, который еще не знает, что вечность в счете не переплюнешь.

Когда-то желающих завладеть этим оружием было больше. В те времена, когда жизнь ее еще не сплелась с «Цветком» и защитными его свойствами, включая невозможность убить его владельца, пока он держит в руках автомат, ей приходилось и драться, и убивать. Одна из причин, почему ей нравится Блэквилл, заключается в том, что администрация города пообещала сама убирать трупы. И всегда держит слово.

Мужчина некоторое время молчит, потом произносит:

– Пожалуйста, выслушайте меня.