Лучшая зарубежная научная фантастика: После Апокалипсиса

Его запястья и лодыжки прикрепили к камину, после чего Гамильтона раздели догола. Он хотел сказать Люстр, чтобы она не смотрела, – но вместе с тем он твердо решил не просить ничего, в чем ему могут отказать. Ему предстояло умереть, и отнюдь не быстро.

– Ты знаешь свой долг, – только и сказал он.

В ответном взгляде девушки сквозила ужасная нерешительность.

Поллукс кивнул снова, и из пола в потоке света возникла контрольная педаль. Он поставил на нее ногу.

– Давайте сразу покончим с формальностями, – заявил близнец. – Мы готовы предложить вам невероятную сумму денег в карбоновом эквиваленте за ваше сотрудничество.

Гамильтон беззлобно выругался.

– О мир, вот в чем твоя проблема!.. Ну хорошо, я попытался. Вот что я собираюсь сделать сейчас: я открою очень маленькую складку перед вашими гениталиями. Затем я начну увеличивать гравитацию и буду делать это до тех пор, пока мисс Сен-Клер не закончит говорить по-енохийски и не произнесет слова, которые позволят нам просмотреть пакет в ее мозгу. В случае если она предпочтет отрезать себя от мира, перейдя на собственный язык, я начну с того, что выдеру ваши гениталии с корнем, после чего перейду к различным другим частям вашего тела, останавливая кровь с помощью складок. Я буду убивать вас медленно, а ей придется смотреть. Затем я проделаю то же самое с ней. – Он бросил быстрый взгляд на Люстр, и на мгновение Гамильтону показалось, что он напуган. – Не заставляйте меня делать это.

Люстр стояла выпрямившись и не отвечала.

– Скажи кодовые слова, чтобы включить блокировку, – сказал ей Гамильтон. – Сделай это сейчас.

Однако, к его гневу и ужасу, она сохраняла все то же выражение лица и лишь быстро переводила взгляд с него на близнецов и обратно.

– Ну же, бога ради! – выкрикнул он.

Поллукс мягко нажал ногой на педаль, и Гамильтон напрягся, ощутив, как складка ухватила его тело. Он с ужасом понял, что это напоминает ему их моменты с Люстр – и еще хуже, их моменты с Анни. Такая ассоциация была крайне нежелательна, и он задушил ее в своем уме. Перед смертью он не мог допустить никаких мыслей о ней. Это все равно что заставить какую-то ее часть пройти через все вместе с ним. Боли не было – пока. Он не кричал, приберегая силы до того момента, когда она появится. Тогда он вспомнит свою выучку и примется их костерить, громко, во весь голос, контролируя таким образом единственное, что будет ему доступно. Он гордился возможностью самому управлять своей смертью и умереть за короля, отечество и равновесие.

Поллукс снова поглядел на девушку, затем нажал посильнее. Теперь боль появилась. Гамильтон набрал воздуха, собираясь начать высказывать этому деклассированному ублюдку все, что он о нем думает…

…и тут внезапно послышался звук.

Что-то обо что-то хрястнуло, довольно далеко от них.

Близнецы насторожились и оба посмотрели в одном направлении. Гамильтон издал напряженный смешок. Чем бы оно ни оказалось…

А вот это был уже взрыв!

На стене вспыхнула проекция человека в униформе.

– Там три экипажа! Они каким-то образом…

– Церковные колокола! – вскричал Гамильтон, внезапно все поняв.

Кастор ринулся к двери, вливаясь в бурный поток охранников, хватающих оружие со стен, однако Поллукс остался на месте, с помрачневшим лицом, занеся ногу над педалью. Один охранник встал рядом с Люстр; он держал ее на прицеле своей винтовки.

– Что?!

– Колокола церкви Девы Марии в Копенгагене… Десять часов… – Гамильтон задыхался от боли и давления. – Вы сказали, что город стал британским владением в девять пятьдесят девять. Когда мы падали.

Он торжествующе выругался в лицо человеку, который собирался его изувечить.

– Должно быть, в этот момент в меня поместили складку с устройством слежения! Если мы приземлялись в Британии, это не могло повредить равновесию!

Поллукс зарычал и ударил ногой по педали.

Гамильтон не видел, что происходило в следующие несколько секунд. Его зрение было искажено болью, залившей челюсть и проникшей до корней зубов.

Однако сразу же после этого он увидел, как Люстр шмякнула ладонью по стене, и его оковы исчезли. Раздался потрясенный вопль. Давление пропало, и боль отступила. Где-то сбоку маячило тело охранника в луже крови. Увидев в руках у Люстр винтовку, Гамильтон рефлекторно схватился за нее. Люстр попыталась ее удержать, словно не была уверена, что он сможет воспользоваться ею лучше. Опять они устроили возню, а ведь у них оставались какие-то секунды!..

Гамильтон услышал клич своего полка – крики стекались отовсюду к их комнате, врываясь сквозь двери…

Он увидел, словно в конце туннеля, как Поллукс в отчаянии бьет ногой по педали и как под его ступней внезапно снова вспыхивает свет. Вот он занес ногу над педалью, собираясь воспользоваться раскрытой до предела складкой в центре комнаты, чтобы разорвать в куски Гамильтона и всех остальных…

Гамильтон отпихнул Люстр в сторону и, не теряя ни секунды, выстрелил.

Верхушка Поллуксовой головы испарилась. Его нога, конвульсивно дернувшись, обрушилась вниз.

Затуманенным болью глазам Гамильтона казалось, что она движется очень медленно.