Лучше будь слизеринцем! (ЛП)

— И ты бы хотел посмотреть их сегодня? Разве ты не играешь этим вечером в шахматы с?.. — Снейп осекся и готов был покраснеть, в то время как смутился и сам Гарри.

— Э-эм, я не знаю толком, как играть, сэр, — тихо ответил он.

Уставившись в стол, Снейп медленно кивнул, затем начал поднимать голову, пока не встретился глазами с Гарри.

— Гарри, я… я прошу прощения за то, что случилось. Я не должен был вести себя так бессердечно.

Гарри пожал плечами. Занятие прошло, и они находились в более неформальной обстановке, но Гарри все еще чувствовал себя напряженно рядом с профессором, не понимая причины, и пытался справиться с воспоминаниями о том, как к нему относились дядя и тетя.

— Все нормально.

— Нет, не нормально, — возразил Снейп. — Но ты очень добр, раз говоришь так. — Он резко поднялся. — Иди за мной.

Гарри проследовал с ним в его личные комнаты, в которых он бывал вчера и где дарил рисунок. Он быстро огляделся в поисках него, но нигде его не увидел: наверное, Снейп выбросил подарок. Гарри не винил его в этом.

— Хочу тебе кое-что показать, — сказал профессор и махнул в сторону коричневого дивана, на котором Гарри сидел вчера: — Присаживайся.

— Спасибо, сэр.

Снейп издал странный звук и скрылся за другой дверью. Когда он вернулся, в его руках был рисунок такого же размера, что и подаренный Гарри, но выполненный в карандаше. Снейп присел рядом и держал рисунок так, что тот был виден им обоим. Без сомнений, нарисован был Снейп только молодой, думал Гарри, глядя на него. Кто бы его ни нарисовал, он проделал великолепную работу с тенями и пропорциями, подумал он.

— Хороший рисунок, — сказал Гарри, не понимая, зачем они его разглядывают. Его посетила внезапная догадка, и он быстро проговорил: — Я могу свой забрать, если он вам не нужен. Я не знал, что у вас уже есть один.

Снейп озадаченно посмотрел на него, словно не понимал, о чем тот говорит, а затем, догадавшись, затряс головой так сильно, что сальные пряди волос захлестали его по лицу:

— Нет! Твой рисунок мне тоже нужен, Гарри. Ты очень хорошо меня нарисовал. Твой рисунок находится у меня на столе в кабинете.

— А-а! — От слов Снейпа потеплело внутри, но Гарри по-прежнему не понимал. — Зачем тогда?..

— Показываю тебе этот рисунок?

Гарри кивнул, и Снейп расплылся в улыбке второй раз на его памяти.

— Этот рисунок сделала твоя мама.

Гарри легонько выдохнул со звуком, похожим на «Ох!».

— Лили тоже любила рисовать, Гарри. Кажется, этот она нарисовала, когда нам было десять, и я до сих пор храню его.

Гарри смотрел на рисунок и запоминал линии, тени, разрез глаз профессора, наклон его головы… все о рисунке, что только можно было. Его нарисовала мама. Она прикасалась к этой бумаге и карандашом дала жизнь лицу своего друга. Ей нравилось тоже, что и Гарри, и у них был один и тот же талант. Это поражало, иначе и не сказать.

— Мне казалось, тебе понравится.

— Это так, сэр. Спасибо.

— Пожалуйста.

Они еще некоторое время говорили о рисунках мамы Гарри и об инструментах, которые она использовала, повзрослев. Скоро должен был наступить отбой, и Гарри было пора возвращаться в общежитие. Но ему отчего-то не хотелось уходить — пришлось заставить себя подняться и пойти в сторону двери. Осознав, что он едва волочится, Гарри посмеялся над собой. Глупый Гарри, думаешь, ты его настоящая семья и можешь остаться здесь, будто его сын? И он поспешил к выходу.

Когда Снейп позвал его, Гарри немедленно обернулся к нему:

— Да, сэр?

— Ты не хотел бы?.. — Снейп поколебался, что было совсем на него не похоже, а затем продолжил: — Ты не хотел бы, чтобы я как-нибудь научил тебя шахматам?

Гарри всякого ожидал услышать от Снейпа, только не этого. Но это было очень милое предложение. Он улыбнулся:

— Ага, было бы здорово, сэр.

— Может быть, завтра после занятия?

— Хорошо. Спасибо.

— Спокойной ночи, Гарри.

— Спокойной ночи, профессор.

В коридоре его дожидался Кровавый Барон, чтобы проводить в общежитие. Он был так спокоен, будто прибыл только что. Они добирались молча, а оказавшись в общежитии, Гарри умылся, нырнул в кровать, закрытую со всех сторон пологом, и занялся упражнениями, которые должны были избавить его от снов о Волдеморте.

По крайне мере на этот раз они сработали.

*

Следующий день Гарри делал уроки до тех пор, пока ему не надоела тоскливая тишина общежития. Было около трех дня. Он вытащил из чемодана мантию-невидимку, набросил на себя с головой и отправился исследовать коридоры Хогвартса в полной невидимости.

Это было здорово.

Прежде всего он обнаружил, что его не может почувствовать даже Кровавый Барон. Ему не помогла и эта его фантасма-что-то-там, когда Гарри крался мимо. Впервые за долгое время он был по-настоящему один в стенах замка. Портреты на втором этаже также не заметили его, чему Гарри очень обрадовался. Недавно он обнаружил, что они обсуждают его. Это началось с тех пор, как он все чаще стал находиться в компании Кровавого Барона, невидимого для всех, кроме него и Снейпа. Все портреты думали, что Гарри немного тронулся, но теперь он проскальзывал мимо них, и они молчали.