Лучше будь слизеринцем! (ЛП)

Сразу по окончании последнего урока он спустился в Хогсмид и оттуда аппарировал на Прайвит Драйв в Литтл Уининге, где по его сведениям жил Поттер. Район был одним из тех, что раздражают ухоженными газонами, однообразными домами-коробками и похожими автомобилями на подъездных дорожках. От этой монотонности у Северуса разболелась голова. Номер четыре представлял собой абсолютно такую же коробку, как и соседние дома, разве что был желтым, а не голубым, белым или зеленым — все дома на улице были одного из этих цветов; картину дополнял автомобиль во дворе — четырехдверное серебристое что-то там.

Поколдовав над своей одеждой, чтобы выглядеть как респектабельный маггловский бизнесмен, Северус прошёл по узкой дорожке к парадной двери Дурслей и постучал. Дважды.

Последовала продолжительная пауза, во время которой он тренировался глубоко дышать, чтобы сразу не сорваться, и это могло бы помочь справиться с раздражением, если бы не вонь от проклятых маггловских фабрик и выхлопов автомобилей. Наконец послышались звуки, напоминающие о тяжелой поступи стада диких гиппогрифов. Северус отпрянул от двери, дабы не быть растоптанным.

Нечто рывком распахнуло дверь, и Северус увидел полное, рыхлое лицо огромного слизня… с руками. Существо имело злобный вид, зализанные назад волосы; его физиономия была угрожающе красной и потной, словно оно из последних сил дотащилось до двери.

— Что вам надо? — рявкнуло существо вполне по-человечьи, если не принимать во внимание неоправданную грубость, и Северус наконец опознал в нем двоюродного брата Поттера, одного из главных его мучителей.

— Ваши родители дома? — спросил Северус слизня… Дадли, вспомнил он. Ему удалось скрыть отвращение, вызванное необходимостью разговаривать с этой тварью. — Я бы хотел с ними побеседовать.

— Мам! – не оборачиваясь, проорал Слизень. Звук его рева разнесся по всей улице. — Тут к тебе какой-то тип!

Северус подавил желание заткнуть уши пальцами, чтобы не оглохнуть, и хорошо сделал, потому что Слизень намеревался захлопнуть дверь у него перед носом, и Северусу пришлось удерживать её плечом и ногой. Когда он снова раскрыл дверь шире, то обнаружил, что Слизень ушел. Судя по звуку шагов, тот отправился в гостиную в глубине дома.

Из кухни, что находилась рядом с ведущей на второй этаж лестницей, показалась женщина с длинной шеей и лошадиным лицом. Петунья. Годы её не пощадили.

Она сразу же начала сердиться.

— Что вы здесь делаете? – понизив голос, спросила Петунья и непроизвольно оглянулась. — Здесь не место таким, как вы!

— Это более чем очевидно, мадам, — согласился Северус. — Тем не менее, я, как глава факультета, на котором учится ваш племянник…

— Ш-ш-ш, — прошипела она, снова бросив испуганный взгляд в сторону гостиной, откуда доносилось бормотанье телевизора. — Ни слова больше! Уходите и оставьте нас в покое. Если он опять что-то устроил, это ваши проблемы.

— Позвольте не согласиться. Он еще вернется после окончания весеннего семестра, и вы должны будете присматривать за ним каждое лето до первого сентября.

Петунья поджала губы, и сквозь густые румяна на щеках проступил их естественный цвет.

— Ну а сейчас-то чего вы от нас хотите?

Так вот откуда произрастает хамство Слизня.

— Я пришёл поговорить о Гарри. Как декан факультета, я посещаю семьи всех своих первокурсников, — он замолчал, насмешливо подняв бровь. – Неужели совы так и не доставили вам мое письмо?

— Нет, — неумело солгала она. — Мы теперь нормальная семья, и нам не нужны тут никакие совы.

Несмотря на то, что внутри всё уже кипело, Северус лишь усмехнулся:

— Ах, да, я слышал про катастрофу с доставкой корреспонденции из Хогвартса. Надо было просто позволить мальчику прочитать письмо, и не было бы никаких проблем.

— Не смейте указывать мне в моем собственном доме! — разозлилась Петунья

— И в мыслях не было, — Северус растянул губы, изображая улыбку. — Ваш муж здесь? Мне бы не хотелось два раза повторять одно и то же.

Её глаза сузились, и она побледнела:

— Он очень занятой человек.

— Я тоже. Между прочим, я проделал весь этот путь, только чтобы поговорить с вами.

— О мальчишке! — ненависть, с какой прозвучало это слово, привела Северуса в бешенство.

— Разумеется. Пожалуйста, сообщите мужу, что я здесь.

У него буквально челюсти сводило от необходимости быть вежливым с этой женщиной, которая, как он помнил с юности, никогда не отличалась особым дружелюбием, а сейчас намеренно оскорбляла его. И только ради Поттера Северус старался не выдать своего гнева, чтобы еще больше не настраивать Дурслей против мальчика.

Петунья заметно побледнела, лицо сделалось мучнистого цвета, словно бы она на самом деле боялась позвать мужа. Неужели Дурсль правит своими домочадцами железной рукой? Судя по воспоминаниям мальчика, вполне возможно.

– Вы можете сказать всё, что хотели, мне – Вернону нéкогда.

Но её возражения уже были совершенно бессмысленны, поскольку тяжелые шаги, послышавшиеся от гостиной, возвестили, что к ним приближается… нет, не Слизень – его отец.