Лучше быть мертвым

— Ничего сверх того, что платит ежемесячно. Пять сотен, наличными. А я докладываю… если увижу что-нибудь необычное. Или если кто из его людей здесь отчебучит что-нибудь стремное. Иногда он объявляет тревогу. Как сегодня утром, например. Я получил сообщение, в нем описание вашей внешности. И когда вас увидел, должен был позвонить. А что мне еще оставалось делать? Мистер Дендонкер, о-о-о… плохой человек.

— Что делать, говоришь? Всегда есть выбор. Правильный или нет. Это ясно как дважды два. Ты просто подумал, что тебе ничего за это не будет. Вот жадность тебя и сгубила. Ты принял неправильное решение. А теперь слушай меня внимательно. Когда очнешься, уезжай из города. Немедленно. И никогда больше не возвращайся. Я проверю. И если увижу тебя здесь, то сделаю так, что твой Дендонкер покажется тебе невинной овечкой. Я ясно выражаюсь?

— Как это — когда я очнусь? Типа утром, что ли?

— Утром. Или днем. Все равно когда.

Я схватил его за грудки и рывком усадил. И еще раз нанес удар ногой в голову. На этот раз немного сильнее.

Глава 32

Я постучал в дверь под номером 212. Негромко. Чтобы не подумали, будто я стучу с враждебными намерениями. Ответа не последовало, и я попробовал еще раз.

— Убирайтесь, — послышался голос Сони.

Голос ее прозвучал довольно резко. Не сердито, нет. И не печально. И даже не испуганно. В голове у меня мелькнула одна мысль. Не очень приятная. А вдруг у нее в номере сидит какой-нибудь подручный Дендонкера? Пока я разбирался внизу с той парочкой, кто-то проник к ней в комнату. Кто знал, о чем доложил Дендонкеру тот тип за стойкой администрации. И сейчас он приставил к голове Сони ствол. А это значит, что вышибать дверь опасно. И это серьезно ограничивало мои возможности. Но тут я вспомнил слова Фентон о том, как они с Майклом использовали свои имена. А Соня с Майклом ведь тоже близки. Что, если и они завели между собой тот же обычай?

Я встал в сторонку и постучал еще раз:

— Хезер! Ты здесь? У тебя все в порядке?

Я подождал. В глубине комнаты послышались приближающиеся шаги. Легкие, но неторопливые. Через секунду дверь открылась. Я увидел Соню. Она была все в том же летнем желтом платье. Пистолета нигде не было видно. Она выглянула в коридор. Посмотрела налево, потом направо и увидела меня. Глаза у нее были красные. А щеки влажные.

— Ричер? — сказала она. — Спасибо, что заглянули. Но со мной все в порядке. Просто хочу побыть одна. Поэтому вам лучше уйти. Хорошо?

— Я не просто так заглянул. Мне нужна ваша помощь.

— Ах вот оно что. Ладно. Что вы хотите?

— У вас есть машина?

— Конечно. Хотите куда-то съездить?

— Где она?

— Стоит на заднем дворе.

— Отлично. Я хочу, чтобы вы отвезли меня. В одно место.

— Куда?

— У вас под рукой найдется удобная сумка?

— Конечно. А зачем?

— Возьмите ее с собой. И свои ключи. Я все объясню в машине.

Машина у Сони оказалась совсем крохотная. Так и называлась — «мини», и вполне оправдывала свое название. Я едва в нее втиснулся, даже когда мое сиденье было до конца сдвинуто назад. Она была красного цвета, с белыми колесами, на крыше наклейки в виде американского флага и на дверцах фигурные боковые зеркала заднего вида. В моих обстоятельствах лучше было бы разъезжать на машине не столь заметной. Хотя на стоянку гостиницы она вполне вписалась и не бросалась в глаза. Стоянка расположилась в другом дворике, который находился внутри самого здания. Он был маленький, тесный, с восточной стороны была ведущая на улицу низенькая арка. Наверное, изначально дворик служил для машин доставки; оттуда дневной свет проникал в окна номеров, расположенных с внутренней стороны от коридора.

Улица от арки вела к дороге, на которую выехал водитель «линкольна» перед тем, как сделать свой последний разворот на сто восемьдесят градусов. Соня повернула налево, в сторону города, и я выложил ей все, что произошло с тех пор, как я покинул ее номер. Она сразу поняла, что к чему.

— Я буду наблюдать за черным ходом, — сказала она. — И тогда никто не улизнет. А также если в дом будет входить, не пропущу. Но у меня вопрос. Как вас предупредить, если я кого-то увижу?

— Нажмите на гудок.

— Может, лучше позвонить? Или послать текст? Иначе они тоже могут переполошиться.

— У меня нет мобильника.

Я вынул из кармана аппарат, который взял на трупе из багажника «линкольна». Экран на нем снова был заблокирован.

— Это не мой, и его использовать я не могу.

Соня протянула руку в сторону некоего подобия заднего сиденья, достала дамскую сумочку, положила себе на колени. Одной рукой порылась в ней, нашла мобильник и отдала его мне.

— Держите. Этот работает.

Мобильник был очень старой модели. Я откинул крышку. С одной стороны клавиатура. Настоящая. А с другой экранчик. Совсем маленький. Черно-белый. И никакого тебе пин-кода.

— На него раньше звонил мне Майкл, — сказала Соня и на секунду закрыла глаза. — У него был такой же. Думаю, он тоже тогда стал излишне подозрительным. Все та же паранойя. Побаивался много звонить по номерам, о которых мог бы узнать Дендонкер.