Лучше быть мертвым

Результаты моих наблюдений окончательного вывода сделать не позволяли. Поверхность почвы, конечно, не была плоской. Даже приблизительно. Но ничто не говорило о том, что ее неровности носят искусственный характер. Или напротив, стихийный. Что это результат работы ветров. Или дождей. Или, скажем, строителей. Команды минеров. И тогда я достал третий подарок Уоллуорка. Нож. С длинным и широким лезвием. Десять дюймов на два в самой широкой части. Осторожно сунул кончик в песок прямо перед собой и подтолкнул вперед. Медленно. Аккуратно. Лезвие старался держать, насколько можно было, горизонтально, чтобы оно не зарылось в почву глубже чем на дюйм. Оно ни на что не наткнулось, и я вынул его и повторил то же самое в шести дюймах слева. Ничто не препятствовало его движению и здесь, и я попробовал еще раз. И продолжал так работать, пока не обозначил для себя безопасный участок в два фута шириной. Продвинулся немного вперед, так чтобы колени оказались на линии, где я уже прощупал почву ножом, и проделал то же самое на следующем участке в шесть дюймов перед собой.

Эта кропотливейшая работа требовала много времени. Я продвигался вперед примерно на фут в минуту. Где-то в пятнадцать тысяч раз медленнее, чем когда летел в вертолете. Я ждал сообщения от Уоллуорка, которое могло прийти в любую секунду. На этой огороженной с двух сторон ничейной земле я был виден сейчас как на ладони. Совершенно беззащитный и беспомощный перед всяким, кто выйдет патрулировать территорию. Единственный положительный аспект в моей ситуации заключался в том, что пока я так и не наткнулся ни на одну мину. Я уже начал было подумывать, что веду себя слишком осторожно. Позади уже десять футов. Оставалось пятнадцать. Но тут вдруг кончик ножа на что-то наткнулся. На что-то твердое. И сделанное из металла. Я застыл на месте. Затаил дыхание. Потянул рукоятку ножа на себя. Первая доля дюйма наиболее опасна. Когда контакт уже разорван. Если, конечно, эта штуковина и вправду мина.

Как бы то ни было, взрыва не произошло. Самое худшее позади. Оставалось вытащить нож до конца. Хотя на мину может воздействовать любое потрясение почвы. Даже самое незначительное может оказаться фатальным.

Но она так и не взорвалась.

Я осторожно перевел дыхание и продолжил работу в одном футе справа. Теперь двигался еще медленней. Обнаружил еще три предполагаемых мины. И все же добрался до внутренней ограды целым и невредимым. Прорезал дыру. Проник за ограду. И поспешил к длинной стене в задней части дендонкеровской половины здания. Приблизился к заколоченному окну в комнате, где держали Фентон. Вряд ли сейчас там есть кто-то еще, кроме нее самой, а она, если услышит меня, уж точно вряд ли станет поднимать шум. Я достал из рюкзака четвертый подарок Уоллуорка. Утяжеленная кошка. С четырьмя покрытыми резиной крючьями. К ней была привязана прочная веревка длиной двадцать пять футов. Я сделал шаг назад, ухватился за веревку в трех футах от кошки, раскрутил ее в воздухе, прикидывая расстояние, которое она должна пролететь, и запустил ее вверх, на крышу. Она взлетела над стеной. Исчезла из виду. И с глухим стуком упала на крышу. Я потянул на себя веревку. Осторожненько стал подтаскивать кошку обратно к стене. Она поехала, добралась до самого края. И за что-то там зацепилась. Я потянул сильней. Кажется, держит крепко. Перебирая по веревке руками, я стал карабкаться вверх. Ногами упирался в стенку. Как десантники спускаются по канату, только наоборот. Добрался до самого верха. Вылез на крышу. И, потянув за собой веревку, двинулся к противоположной стороне здания. К той стороне, где заканчивался застекленный коридор.

Глава 48

Бойцы Дендонкера, которые были в костюмах, оказались на месте. Оба. Значит, Дендонкер сейчас у себя в кабинете — я очень на это надеялся. Очень надеялся, что они у него как королевский штандарт, что всегда вывешивается над всяким дворцом, где в данное время пребывает королева Англии. В любой работе я всегда любил эффективность. И всегда доволен, когда удается одним выстрелом убить сразу двух зайцев.