Лучше быть мертвым

— Это невозможно, — сказал пилот, посмотрев на то место на карте, которое я ему указал. — Нет. Я отказываюсь. Вторгаться в воздушное пространство Мексики? Без согласования? Никак нельзя. Об этом не может быть и речи. Нельзя ни при каких обстоятельствах. Вы меня понимаете?

Я удивился. Слегка даже расстроился. Но нисколько не растерялся. Поэтому не чувствовал необходимости с ним спорить.

За нашим разговором наблюдали двое механиков. А также агент, который привез меня из гостиницы на аэродром. Они стояли очень близко, не настолько, чтобы пилот стеснялся повышать на меня голос. Но и не столь далеко, чтобы не слышать все, что он мне говорил. Механики делали вид, будто разглядывают что-то на экране портативного планшета. А агент колдовал над своим мобильником. Все они как-то уж слишком были погружены в свои занятия. Явно прикидывались, что совсем нас не замечают. Но ушки держали на макушке и слышали каждое слово. И, наблюдая за нашим конфликтом, кажется, получали немалое удовольствие. Вертолетчик был настроен явно враждебно. Как-то уж слишком, совсем неоправданно, подумал я. Эта троица, кажется, тоже обратила на это внимание. С нетерпением ждали, как будут развиваться события. Удовлетворится ли вертолетчик только словесной перепалкой. Или будет дальнейшая эскалация. Не сменятся ли словесные пререкания аргументами физического характера. Хоть чем-то скрасят им вечерок.

— Как можно ближе к границе — да, высажу. Как сам покажешь, — продолжил вертолетчик. — Хоть прямо впритык. Но мы останемся на территории Соединенных Штатов — и точка. Я не стану участвовать в незаконном пересечении государственной границы. И не проси, разговор окончен. Ты меня понял?

— Ладно, чего там, — кивнул я. — Лос-Гемелос. На стороне Соединенных Штатов. Все, поехали.

Задумывая этот план, я прикинул, что его надо будет исполнить не позднее восьми утра. От силы девяти. Времени куча. Но если человек Уоллуорка настоит на своем и мой фургончик сдвинут с места до наступления утра, Дендонкер об этом сразу узнает. В этом я был совершенно уверен. И сразу поймет, что я обвел его вокруг пальца. Для меня в этом проблем никаких. Но вот для Фентон это смертный приговор. Значит, нельзя терять ни единой секунды.

Механики бросили разглядывать свой планшет и побрели в сторону единственного ангара, у которого были открыты ворота. Агент спрятал мобилу и сел за руль своего серебристого «крайслера». Вертолетчик полез в кабину своего геликоптера. Этот силуэт был мне очень знаком. «Сикорский UH-60М». Гражданская модификация «Черного ястреба», который стоит на вооружении в армии. У этого гораздо больше антенн, если мне не изменяет память. Вместо полозьев колеса. И выкрашен не в серо-зеленый цвет, а в глянцево-черный. Корпус длинный, лоснящийся и грозный на вид. Совсем не рабочая лошадка, скорее хищник. На хвосте индексный номер, но организация-владелец не указана. Лишь в конце фюзеляжа серыми буквами скромные два слова: СОЕДИНЕННЫЕ ШТАТЫ. Я закинул рюкзак в задний отсек, за ним следом залез и сам. Потом задвинул до конца дверцу и, пристегнувшись к откидному сиденью, надел шлемофон.

Пилот приступил к предполетным процедурам, несущие винты машины завертелись, вертолет задрожал и стал подпрыгивать, словно ему уже не терпелось взмыть в небо, и я услышал в наушниках голос:

— Извини, брат, за этот спектакль. Нужно было сделать так, чтобы эти парни крепко запомнили, как я наотрез отказался пересекать границу. На всякий пожарный, мало ли что.

— А что может случиться?

— Вдруг тебя схватят. А действовать будем так. А сделаю вид, что приземляюсь на нашей стороне прямо перед ограждением, как мы договорились. Но ведь это пустыня. А там ветер дует, когда захочет. И в самую последнюю минуту порыв — и меня сдуло в сторону. В южную, естественно. Всего на каких-то несколько ярдов. А восходящие потоки теплого воздуха в тех местах прерывистые, случайные, поэтому мы там немного опустимся. На высоту где-то фута три от земли. Потом я снова поднимусь и вернусь обратно. Но на пару секунд перед этим зависну. Колеса машины мексиканской земли не коснутся. Нет вреда, значит не беда. Но если ты, не предупредив меня заранее и не получив от меня разрешения, воспользуешься ситуацией и ни с того ни с сего выпрыгнешь, я ничего не смогу поделать.

— И что, это сработает?

— Конечно. Мы всегда так делаем.

Чтобы добраться от штаб-квартиры Дендонкера в бывшей школе до гостиницы в Биг-Спринге, включая проход через туннель, мне понадобилось чуть больше двенадцати часов. А возвращение в гостиницу, включая двухмильный пеший переход от точки запретной выброски, заняло чуть-чуть меньше пяти часов. Полет прошел без происшествий. Летчик знал, что делает. Гнал машину быстро, плавно и по прямой. И под ровное, монотонное дребезжание встроенного оборудования, рокот несущих винтов и моторов я задремал.