Лучше подавать холодным

Она уже поднесла пламя к серо-коричневым хлопьям, глубоко всасывая дым, ощущая как он жжёт её лёгкие.

- Сволочные ботинки, - говорил король, пытаясь стащить начищенную обувь. - Жмут, нахрен. Платишь... сотню серебренников... за какие-то башмаки... так хоть надеешься, что они... - Один отлетел и ударился о стену, оставляя после себя чёткий след. Монза обнаружила, что стоять тяжело.

- Повторим. - Она протягивала трубку.

- Что ж... где же здесь вред? - Монза вперилась в пламя лампы, пока оно разгоралось.

Переливаясь, сияя всеми оттенками сокровищницы бесценных самоцветов, крупицы шелухи вспыхивали оранжевым, превращаясь из мягко коричневого в ослепительно красный, а после в безжизненный серый пепел. Король выдохнул ей в лицо длинную струйку сладковатого дыма, она закрыла глаза и втянула дым в себя. Её голова наполнялась им, разбухала им, готовая прорваться и лопнуть.

- Ох.

- Э?

Он водил глазами по сторонам. - Это... весьма...

- Да. Это так. - Комната светилась. Боль в ногах стала приятной щекоткой. Голая кожа покалывала и искрилась. Она рухнула, под задом скрипнул матрас. Только она и король Союза, вдвоём, примостились на уродливой кровати в блядюшнике. Что может быть уютней?

Король лениво облизал губы. - Моя жена. Королева. Ну, знаешь. Я об этом упоминал? Королева. Она не всегда...

- Твоя жена любит женщин, - Монза вдруг поняла, что сказала. Затем она разразилась хохотом, и ей пришлось вытереть немного слюней с губы. - Она очень их любит.

В прорезях маски виднелись порозовевшие глаза короля. Они нехотя ползли по её лицу. - Женщин? О чём мы говорим? - Он наклонился вперёд. - Я больше... не... нервничаю... - Он провёл неуклюжей рукой вверх по её ноге. - Я думаю... - пробормотал он, ворочая языком во рту. - Я... думаю... - Глаза закатились, и он плюхнулся обратно на кровать, раскинув руки. Голова медленно качнулась туда-сюда, маска на лице перекосилась, и он затих, лишь лёгкий храп эхом отдавался в ушах Монзы.

Он выглядел таким умиротворённым. Ей захотелось прилечь самой. Она всегда обо всём думала, думала, переживала, думала. А теперь ей надо отдохнуть. Она заслужила. Но кое-что противно свербило - сперва кое-что надо было доделать. Вот только что? Она перешла в состояние стояния, неестественно раскачиваясь при этом.

Арио.

- Ага. Оно, точно. - Она оставила Его Величество распростёртым поперёк кровати и стала пробираться к выходу. Комната накренилась в одну сторону, затем в другую, пытаясь её завалить. Хитрая сволочь. Она наклонилась и содрала с ноги одну из высоких туфель, пошатнулась вбок и чуть не упала. Сбросила другую, и та плавно поплыла по воздуху, как тонущий в воде якорь. Ей пришлось через силу держать глаза раскрытыми, пока она рассматривала дверь, потому что между ней и миром воздвигли мозаику из синего стекла, с той стороны которой, огни свечей оставляли перед глазами длинные, слепящие пятна.

Морвеер кивнул Дэй, и та кивнула в ответ, сгусток глубокой черноты на фоне чердачного мрака с тоненькой полоской голубого свечения её улыбки. Позади неё стропила, рейки и укосины все были сотканы из тьмы, лишь тончайшее мерцание касалось их по краям. - Я разберусь с двумя у королевской спальни, - прошептал он. - Ты... возьмёшь на себя остальных.

- Принято, но когда?

"Когда" было вопросом первостепенной важности. Он приложил глаз к отверстию, держа в одной руке духовую трубку, беспокойно потирая пальцы другой. Дверь в Королевские апартаменты открылась, и между охранниками появилась Витари. Она скривилась и пошла прочь по коридору. Не было ни следа Муркатто, ни следа Фоскара, ни намёка на что-нибудь ещё. Морвеер был уверен, что в планы такое не входило. Он, конечно же, по-прежнему должен был убить стражников. За это уплачено, а он всегда чётко и точно выполнял задание. Одна из многих вещей, отличающих его от низменных типов вроде Никомо Коски. Но вот когда, когда, когда...

Морвеер нахмурился. Он был уверен, что ему послышался сочный звук чьего-то чавкания.

- Ты ешь?

- Всего-то булочку.

- Изволь прекратить! Мы заняты делом, судьбинушка моя, и я тут размышлять пытаюсь! Неужто крупица профессионализма - чересчур большое требование?

Время тянулось вместе со смутно доносящейся со двора мелодией криворуких музыкантов, но, за исключением переваливающихся с боку на бок стражников, не было никаких намёков на движение. Морвеер медленно покачал головой. Весьма похоже, что в данном случае нет разницы - то или это мгновение выбрать. Он глубоко вдохнул, поднёс трубку к губам, прицелился в дальнего из доставшейся ему пары...

Дверь в покои Арио с треском открылась. Показались две женщины, одна всё ещё поправляла юбки. Морвеер задержал дыхание, сдувая щёки. Они захлопнули дверь и удалились по коридору. Один охранник что-то сказал другому и тот рассмеялся. Лишь прерывистый шелест раздался, когда Морвеер выпустил из трубки заряд, и смех резко оборвался.

- Ах! - Ближний стражник прижал руку к голове.

- Что?

- Что-то... не знаю, меня ужалило.

- Ужалило? Что бы это... - Пришла очередь другого стражника хвататься за голову.

- Охереть!