Лучше умереть (ЛП)

  Егор рассмеялся. — Хорошая попытка, мой друг. Я вижу, что ты хочешь сделать. Вы думаете, что если вы мистер Вежливый, то я буду добр к вам. Думаешь, я отпущу вас обоих? Ты смешной человек. Ты трус. Я не знаю, почему Норимов решил, что вы можете помочь. Посмотри, чем ты закончил.

  — Манеры ничего не стоят.

  «Двигайтесь, мистер Мертвец».

  Виктор сделал. Жизель не сводила глаз с дороги впереди. Ее глаза были широко раскрыты и полны страха. Он хотел сказать что-нибудь, чтобы успокоить ее, но добрые слова не были его сильной стороной, и он слишком уважал ее, чтобы успокоить ее сейчас.

  Егор сказал: «Итак, ты знаешь, что если ты попытаешься разбить машину, то причинишь боль тебе. Я не ношу пояс здесь. Итак, ты быстро останавливаешься, и я использую тебя как свою подушку безопасности. Хруст . Ты будешь плоским, как червяк. И я? Я буду смеяться. Может все-таки сделать. Я хочу увидеть, как ты будешь выглядеть после того, как я тебя раздавлю.

  — Я пройду, если вам все равно, — сказал Виктор.

  Егор рассмеялся. «Мне нравится, что ты Мистер Смешной Человек, даже когда у тебя самые большие проблемы. Ты не скоро станешь таким Мистером Смешным Человеком, да?

  Виктор молчал.

  — Пожалуйста, Егор, — сказала Жизель. — Пойдем. Пожалуйста.'

  Он зарычал и поднял пистолет, словно собираясь ударить ее хлыстом. — Молчи, или я причиню тебе боль.

  Она отпрянула.

  — Делай, как он говорит, — сказал Виктор.

  «Да, послушай своего бойфренда-героя. Но не очень хороший герой, да? Давным-давно, когда я был маленьким, я хотел быть героем, как в кино. А вы?'

  Виктор сказал: «Я тоже».

  — Но теперь я плохой человек. Такой же как ты. Иногда я думаю, почему это произошло. Ты?'

  — Все время, — сказал Виктор.

  — Мне грустно, скажи правду, — сказал Егор. «Мне в голову не лезет. Но уже слишком поздно, чтобы быть хорошим. Знаешь, что я говорю себе, заставить себя чувствовать себя лучше?

  — Что ты говоришь себе?

  — Да пошло оно, — со смехом сказал Егор. 'Это то что я сказал. Дети, они знают дерьмо. Я знал дерьмо. Если бы я знал, что ты зарабатываешь деньги, будучи плохим, я бы хотел быть плохим. А ты, ты был плохой, но хорошо, что помог Норимову. Итак, ты был плохим, но умер хорошим. Хорошее дерьмо, да?

  «Красиво сказано».

  «Может быть, я напишу об этом стихотворение».

  Виктор продолжил движение. Егор выкрикивал направления, ведя Виктора по городским улицам. Жизель молчала. Стрелки аналоговых часов на приборной доске тикали. Прошло пять минут, потом десять.

  — Следующий справа, — сказал Егор.

  Виктор замедлил шаг и показал. — Ты понимаешь, что они убьют тебя, когда ты нас сдашь, не так ли?

  «Скажи мне: почему ты беспокоишься? Я знаю, что они не будут. Они хотят девушку, и теперь они хотят тебя. Они не хотят меня. Я зарабатываю деньги, потому что помогаю им. Ты тоже должен был им помочь.

  «Дмитрий мертв. Как и другие. Жизель и я будем следующими. Ты действительно думаешь, что будешь единственным, кто уйдет от этого?

  Егор молчал.

  — Ты покойник, Егор, — сказал Виктор. — А ты слишком глуп, чтобы это понять.

  Губы русского были сжаты, а ноздри раздувались при каждом сердитом вздохе.

  Виктор смеялся и смеялся.

  — Эй, — сказал Егор, — ты пропустил чертов поворот.

  Виктор оглянулся. — Я возьму следующий.

  — Нет, ты облажался. Разверни машину.

  «Дорога слишком узкая».

  — Тогда вернись.

  Виктор остановился и включил передачу заднего хода. «Присмотри за дорогой для меня».

  Егор рассмеялся. — Вы продолжаете пытаться, не так ли, мистер Смешной Человек? Я все время смотрю на тебя. Используй свои зеркала.

  Виктор надавил на педаль газа. Пять миль в час. Потом десять.

  — Что за спешка? — спросил Егор.

  — Мне скучно ждать, — ответил Виктор.

  Пятнадцать миль в час. Жизель посмотрела на него. Сначала удивление, которое быстро начало сменяться пониманием. Двадцать миль в час.

  Егор нахмурился. — О чем, черт возьми, ты говоришь?

  — Ты помнишь, что ты сказал раньше, Егор? О подушке безопасности?

  Глаза русских расширились от замешательства, а затем от страха, когда он понял, как быстро они идут. 'Останови машину. Сейчас .

  Виктор сделал. Он отпустил ногу с педали акселератора, надавил на педаль тормоза и дернул ручник. Но прежде чем он это сделал, он потянул рычаг, чтобы отрегулировать сиденье, и удержал его.

  Автомобиль остановился в течение двух секунд. Но незапертое водительское сиденье все еще двигалось назад, остановившись лишь тогда, когда своим весом и весом Виктора врезалось прямо в голени Игоря.

  ШЕСТЬДЕСЯТ ШЕСТЬ

  Автомобиль какое-то время раскачивался взад-вперед на подвеске. Виктор скривился от хлыста. Его грудь немного болела. Жизель не была пристегнута ремнем и теперь была без сознания и рухнула на свое место. Егору стало хуже. Гораздо хуже. Обе голени были сломаны. Его колени были сломаны. Даже лодыжки были сломаны.

  Он застонал, а не закричал, потому что адреналин в его организме сводил на нет боль. В противном случае он был бы без сознания, как Жизель. Это было одним из преимуществ шока, но недостатки должны были дорого обойтись человеку в положении Игоря. Он не пытался подобрать пистолет, вылетевший из его руки при внезапной остановке.