Лучше умереть!

— Нет; я буду в кабинете.

— О! Тем лучше, папа. Ты даже представить себе не можешь, как пугала меня почему-то сегодня мысль, что придется остаться одной в особняке…

Поль Арман ничего на это не сказал и вышел из столовой. Лишь только он закрыл за собой дверь кабинета, лицо его болезненно исказилось; он рухнул в кресло и, невидящим взглядом уставившись в пространство, погрузился в самые мрачные размышления. Его мучили дурные предчувствия; он понимал, что над его дочерью уже нависла тень смерти.

Когда искренне любящие Жанну люди плотной стеной закрыли ее от полиции, она выскочила из «Привала булочников» и, почти потеряв голову, чуть ли не бегом бросилась по улице, не разбирая дороги. Оказавшись на набережной, она двинулась в направлении Пасси. На площади Инвалидов, усталая и запыхавшаяся, разносчица хлеба опустилась на скамью и боязливо огляделась. Охваченная безграничным отчаянием, мамаша Лизон утратила присутствие духа.

«Все кончено! — думала она. — Теперь они знают, что я в Париже… И быстро выяснят, в каком доме живу. Снова придется скрываться, куда-то бежать, разлучиться с дочерью. До конца дней мне придется страдать, как проклятой!»

Жанна сидела, опустив голову. Внезапно она выпрямилась.

— Но ведь этот человек сказал, что Жак Гаро жив… — прошептала она. — Жак Гаро скрывается под именем Поля Армана. Этот человек не лгал. И его, конечно же, арестовали. Он все расскажет… и назовет имя сообщника. Тогда все поймут, что меня осудили несправедливо, и я смогу остаться на свободе… и вновь увижу свою дочь… ненаглядную Люси… Да, но вдруг Жака Гаро кто-нибудь предупредит, и он сумеет ускользнуть от полиции, сбежать? Вдруг этот подлый человек, что пытался меня убить несколько дней назад, отречется от своих слов, где я тогда найду доказательства? Толку-то, если я закричу: «Это — Жак Гаро!» Он ответит: «Я — Поль Арман!» И ведь поверят не мне — женщине, сбежавшей из тюрьмы! Поверят ему, он — миллионер, всеми уважаемый человек…

Жанна заплакала.

Два жандарма, стоявшие неподалеку, уже некоторое время наблюдали за ней; заметив это, она вздрогнула, поднялась со скамьи и пошла прочь, изо всех сил стараясь идти так, чтобы это ни в коем случае не смахивало на бегство.

Вскоре Жанна оказалась возле моста Инвалидов. Пройдя по нему, она двинулась по Елисейским полям и, миновав Триумфальную арку, машинально направилась в Булонский лес. Темнело. Оказавшись среди деревьев, Жанна опустилась на траву и дала наконец волю слезам. Нынешнее бегство напомнило ей о том, как двадцать с лишним лет назад она в ночи бежала прочь от объятого пламенем альфорвилльского завода, держа за руку маленького Жоржа.

Внезапно у нее закружилась голова, и Жанна потеряла сознание.

Очнулась она на рассвете, поднялась с земли и пошла куда глаза глядят. В конце концов она оказалась на набережной Сены и машинально двинулась в направлении Парижа. Силы покидали ее; она начала ощущать голод. В кармане лежали те двести франков, которые вручила ей хозяйка «Привала булочников», и около десяти франков мелочью. Жанна зашла в винную лавку, взяла себе немного холодного мяса с хлебом, съела все это очень медленно и долго сидела, в задумчивости глядя на темные воды реки. Ей пришла в голову мысль о смерти — ведь только смерть может положить конец ее долгим страданиям, все новым и новым мукам.

— Уж лучше умереть, — прошептала она вдруг. — Разве есть у меня сейчас какой-то другой выход? Но тогда я никогда больше не увижу дочь! И как я могла забыть, что так и не отыскала сына? Разве можно уснуть вечным сном, когда Жак Гаро по-прежнему гуляет на свободе безнаказанным, да еще и собирается выдать свою ненаглядную дочь за человека, отца которого убил? Нет! Нет! Это было бы трусостью с моей стороны! Этому не бывать!

Жанна решительно поднялась: от былого отчаяния Не осталось и следа.

Выйдя из лавки, она зашагала в направлении Парижа. Жанна решилась на исключительный поступок. Узнав, как пройти к дому Поля Армана, час спустя она уже звонила в дверь особняка миллионера.

Глава 17

Отец Мэри все так же сидел в кресле в своем кабинете. Мысли его беспокойно перескакивали из прошлого в настоящее, из настоящего —. в будущее, и он ничего не мог с собой поделать. Особенно его мучила мысль о будущем. Из этого ужасного состояния его вывел негромкий стук в дверь. На пороге появился лакей.

— Господин, вас спрашивает какая-то немолодая женщина… Сказала только, что ее послал господин Овид…

Поль Арман с трудом скрыл охватившее его волнение.

«Почему он вдруг прислал ко мне кого-то? — со страхом размышлял он. — Что же с ним случилось? Почему сам не пришел?»

А вслух произнес:

— Пригласите ее сюда…

Впустив посетительницу, слуга удалился, прикрыв за собой дверь. Поль Арман обернулся, чтобы взглянуть, кого же прислал Овид. И тут же глухо вскрикнул, побледнел и в ужасе шарахнулся в угол; в глазах его застыла растерянность. Перед ним стояла мамаша Лизон, которую, по словам Овида, раздавило строительной люлькой на улице Жи-ле-Кер!

Глава 18