Лучшее за год. XXV-II. Научная фантастика. Космический боевик. Киберпанк

— Приятного вам конклава, — пожелала она.

Линкольн не знал, кто она — такая же зомби, как и он, или же просто служащая мотеля, но ей не понадобилось о чем–либо его спрашивать.

С правительственными чиновниками пришлось общаться дольше. Бабушка лишь вздохнула, когда они начали заполнять длинную анкету. Затем женщина по имени Дана взяла у Линкольна пробу крови.

— Они обычно пытаются спрятаться, — сказала Дана, — но иногда антистивлеты могут принести нам полезные фрагменты, даже если не в их силах остановить инфекцию.

Когда они ужинали в столовой мотеля, Линкольн пытался встретиться взглядом с сидящими вокруг людьми. Кто–то нервно отводил взгляд, кто–то ободряюще улыбался в ответ. У него не возникло ощущения, будто его принимают в какую–то секту, и причиной тому вовсе не было отсутствие брошюрок и речей. Никто не промывал ему мозги, заставляя поклоняться Стиву — его мнение о покойнике ничуть не изменилось. Для Стивпрограммы он был своего рода машиной, которую можно программировать и настраивать точно так, как сам Линкольн контролировал и настраивал свой телефон, но Стивпрограмма вовсе не предполагала, что Линкольн проникнется ее главной целью, равно как и Линкольн не ожидал, что подвластные ему машины станут наслаждаться его музыкой или уважать его друзей.

Как раз этой ночью он видел сон, но, проснувшись, не мог его вспомнить. Он постучал в дверь бабушкиного номера — та уже несколько часов как встала.

— Не могу спать в этом мотеле, — пожаловалась она. — Здесь тише, чем на ферме.

Линкольн осознал, что она права. Они находились рядом с шоссе, но все обычные городские звуки — шум уличного движения, музыка, сирены — здесь были едва слышны.

Они спустились к завтраку. Когда они поели, Линкольну захотелось узнать, что делать дальше. Он отправился к стойке администратора, где сидела вчерашняя женщина.

Ему опять ничего не пришлось говорить.

— Они еще не совсем готовы, сэр. Займитесь пока чем хотите — смотрите телевизор, погуляйте, сходите в спортзал. Вы узнаете, когда понадобитесь.

— Пойдем погуляем, — предложил Линкольн бабушке.

Они вышли из мотеля и обошли вокруг стадиона, затем пошли на восток, в сторону от шоссе, и попали в парк. Все люди здесь занимались самыми обычными делами: качали детей на качелях, играли со своими собаками.

— Если передумаешь, мы можем отправиться домой, — сказала бабушка.

Ага, как будто он управлял своими мыслями и мог передумать. И все же принуждение, которое привело его сюда, стало сейчас вроде бы немного слабее. Он не знал, то ли стивлеты на время о нем позабыли, то ли специально предлагают ему выбор, шанс выйти из игры.

— Я останусь, — решил он.

Ему вовсе не улыбалась идея отправиться домой, чтобы на полпути его позвали обратно. Отчасти ему было и любопытно. Он хотел, чтобы ему хватило храбрости шагнуть в пасть этого кита, но с условием, что в конце концов его из этой пасти извергнут.

Они вернулись в мотель, пообедали, посмотрели телевизор, поужинали. Линкольн проверил телефон — ему звонили друзья, недоумевая, почему он не на связи. Он никому не сказал, куда отправляется. И предоставил родителям объяснить все Сэм.

Ему снова приснился сон, и он проснулся, стараясь не забыть хотя бы его фрагменты. Хорошие времена, намек на опасность, широкие синие небеса, компания друзей. Это больше походило на сон, который мог присниться сам по себе, чем на нечто такое, что пришло от стивлетов, набивающих его разум уравнениями, чтобы он помог им проверить очередную идиотскую идею из тех, которые рои наномашин насобирали, проводя в Интернете поиск по физике бессмертия.

Столь же бесцельно миновали еще три дня. Линкольн начал гадать, уж не провалил ли он какое–нибудь испытание, и не произошла ли ошибка в расчетах, которая привела к избытку зомби.

Рано утром на пятый день их пребывания в Атланте, когда Линкольн умывался в ванной, он почувствовал изменение. Осколки повторяющегося сна ярко засверкали в глубине его сознания, а на их фоне проступил набор указаний, куда ему надо пойти. Его вызвали. И прежде чем зашагать по коридору, он успел лишь постучать бабушке в дверь и вкратце объяснить ситуацию.

Вскоре она догнала его.

— Ты как себя чувствуешь? Как лунатик? Линкольн?

— Я все еще здесь, но скоро меня заберут.

Бабушка испугалась. Внук сжал ее руку.

— Не волнуйся, — успокоил он.

Линкольн всегда представлял, что, когда этот момент настанет, испугается как раз он и будет черпать мужество у бабушки.

Он свернул за угол и увидел коридор, ведущий в большое помещение вроде конференц–зала. Там уже находились шестеро, и Линкольн сразу определил, что трое подростков — такие же зомби, как и он, а взрослые лишь присматривают за ними. Мебели в помещении не было, зато имелся странный набор предметов, включая четыре лестницы и четыре велосипеда. Стены покрывала звукоизолирующая облицовка, как будто в здании и так не было достаточно тихо.