Читаем Лучшие истории любви XX века полностью

Ирина Одоевцева: «Аня Энгельгардт казалась четырнадцатилетней девочкой не только по внешности, но и по развитию. Очень хорошенькой девочкой, с большими темными глазами и тонкими, прелестными веками. Я никогда ни у кого больше не видела таких век…»По ее же – Одоевцевой – словам, Николай Степанович считал, что не смог сделать вторую жену счастливой, и утверждала, что он говорил: «А счастье оказалось липовое. Хорошо, нечего сказать, счастье! Аня сидит в Бежецке с Леночкой и Левушкой, свекровью и старой теткой. Скука невообразимая, непролазная. Днем еще ничего. Аня возится с Леночкой, играет с Левушкой – он умный, славный мальчик. Но вечером тоска – хоть на луну вой от тоски. Втроем перед печкой – две старухи и Аня. Они обе шьют себе саваны, – на всякий случай все подготовляют к собственным похоронам. Очень нарядные саваны с мережкой и мелкими складочками. Примеряют их – удобно ли в них лежать? Не жмет ли где? И разговоры, конечно, соответствующие. А Аня вежливо слушает или читает сказки Андерсена. Всегда одни и те же. И плачет по ночам. Единственное развлечение – мой приезд. Но ведь я езжу в Бежецк раз в два месяца, а то и того реже. И не дольше, чем на три дня. Больше не выдерживаю. Аня в каждом письме умоляет взять ее к себе в Петербург. Но и здесь ей будет не сладко. Я привык к холостой жизни… Конечно, нехорошо обижать Аню. Она такая беззащитная, совсем ребенок. Когда-то я мечтал о жене – веселой птице-певунье. А на деле и с птицами-певуньями ничего не выходит, – и вдруг, переменив тон: – Никогда не выходите замуж за поэта – помните – никогда!»

Ирина Одоевцева, хоть и страстно влюбленная в Гумилева, вышла замуж все-таки за поэта – за Георгия Иванова. И уехала за границу вскоре после расстрела Николая Степановича. Ирина осталась в Париже и там написала книгу мемуаров «На берегах Невы», почти полностью посвященную Гумилеву – встречам и разговорам с ним. О Гумилеве она писала восторженно, о его женщинах – с ревностью.

И все же воспоминания Одоевцевой – драгоценный документ. К тому же перед Ахматовой она, хоть и ревнуя, все же преклонялась. Одоевцева писала: «Я увидела Ахматову впервые летом 1918 года в Петербурге на Литейном проспекте. Она шла мне навстречу. Я сразу узнала ее, хотя до этого дня видела ее только на портрете Натана Альтмана. Там она вся состояла из острых углов – углы колен, углы локтей, углы плеч и угол горбинки носа. Я узнала ее, хотя она была мало похожа на свой портрет. Она была лучше, красивее и моложе. И это в первую минуту даже слегка разочаровало меня – ведь я привыкла восхищаться той альтмановской Ахматовой. Но я уже шла за ней, восхищаясь ее стройностью и гибкостью, ее легкой, летящей походкой. Шла с Литейного до Морской, где она, ни разу не обернувшись, исчезла в каком-то подъезде. Я прождала ее больше часа у этого подъезда, но она так и не показалась…»Незадолго до смерти, в 1987 году, девяностодвухлетняя Ирина Владимировна Одоевцева вернулась в СССР, в Ленинград, чтобы здесь умереть.

Наверное, горем от разлуки с Борисом Анрепом подвигло Анну Ахматову на странный поступок: она стала любовницей Владимира Казимировича Шилейко. Ученый-востоковед, признанный поэт, чей бесспорный талант признавали все его близкие друзья – такие, как Гумилев и Лозинский, Владимир Казимирович оказался при этом человеком с совсем иными жизненными ценностями, нежели те, которых придерживалась Анна. Он был некрасив, патологически ревнив и совершенно не приспособлен к жизни. Анна потом объясняла, что считала его великим ученым, и ей хотелось быть ему, великому, полезной. При этом – она надеялась, что в сожительстве с Шилейко у нее не будет такого соперничества, как с Гумилевым.

Анна переехала к Владимиру Казимировичу и постаралась стать идеальной женой: писала под его диктовку переводы с ассирийского, делала ему подстрочники переводов статей из зарубежных изданий, а еще – пыталась организовать быт, к которому была органически не приспособлена, и даже колола дрова! Шилейко обращался с ней ужасно, буквально держал под замком, запрещал с кем-либо общаться. Но для нее это было словно наваждение. Когда в апреле 1918 года Николай Гумилев вернулся в Петербург, Анна попросила у него развода, чтобы официально выйти замуж за Шилейко. Развод состоялся, и как только Шилейко почувствовал свою полную супружескую волю над Анной, он окончательно распоясался: запретил ей писать стихи, сжигал нераспечатанными все приходящие на ее имя письма. Анна наконец осознала, что живет с безумцем, и не знала, как выбраться из ямы, в которую сама себя загнала.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Шантарам
Шантарам

Впервые на русском — один из самых поразительных романов начала XXI века. Эта преломленная в художественной форме исповедь человека, который сумел выбраться из бездны и уцелеть, протаранила все списки бестселлеров и заслужила восторженные сравнения с произведениями лучших писателей нового времени, от Мелвилла до Хемингуэя.Грегори Дэвид Робертс, как и герой его романа, много лет скрывался от закона. После развода с женой его лишили отцовских прав, он не мог видеться с дочерью, пристрастился к наркотикам и, добывая для этого средства, совершил ряд ограблений, за что в 1978 году был арестован и приговорен австралийским судом к девятнадцати годам заключения. В 1980 г. он перелез через стену тюрьмы строгого режима и в течение десяти лет жил в Новой Зеландии, Азии, Африке и Европе, но бόльшую часть этого времени провел в Бомбее, где организовал бесплатную клинику для жителей трущоб, был фальшивомонетчиком и контрабандистом, торговал оружием и участвовал в вооруженных столкновениях между разными группировками местной мафии. В конце концов его задержали в Германии, и ему пришлось-таки отсидеть положенный срок — сначала в европейской, затем в австралийской тюрьме. Именно там и был написан «Шантарам». В настоящее время Г. Д. Робертс живет в Мумбаи (Бомбее) и занимается писательским трудом.«Человек, которого "Шантарам" не тронет до глубины души, либо не имеет сердца, либо мертв, либо то и другое одновременно. Я уже много лет не читал ничего с таким наслаждением. "Шантарам" — "Тысяча и одна ночь" нашего века. Это бесценный подарок для всех, кто любит читать».Джонатан Кэрролл

Грегори Дэвид Робертс , Грегъри Дейвид Робъртс

Триллер / Биографии и Мемуары / Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза
Браки совершаются на небесах
Браки совершаются на небесах

— Прошу прощения, — он коротко козырнул. — Это моя обязанность — составить рапорт по факту инцидента и обращения… хм… пассажира. Не исключено, что вы сломали ему нос.— А ничего, что он лапал меня за грудь?! — фыркнула девушка. Марк почувствовал легкий укол совести. Нет, если так, то это и в самом деле никуда не годится. С другой стороны, ломать за такое нос… А, может, он и не сломан вовсе…— Я уверен, компетентные люди во всем разберутся.— Удачи компетентным людям, — она гордо вскинула голову. — И вам удачи, командир. Чао.Марк какое-то время смотрел, как она удаляется по коридору. Походочка, у нее, конечно… профессиональная.Книга о том, как красавец-пилот добивался любви успешной топ-модели. Хотя на самом деле не об этом.

Дарья Волкова , Елена Арсеньева , Лариса Райт

Биографии и Мемуары / Современные любовные романы / Проза / Историческая проза / Малые литературные формы прозы: рассказы, эссе, новеллы, феерия
Принцип Дерипаски
Принцип Дерипаски

Перед вами первая системная попытка осмыслить опыт самого масштабного предпринимателя России и на сегодняшний день одного из богатейших людей мира, нашего соотечественника Олега Владимировича Дерипаски. В книге подробно рассмотрены его основные проекты, а также публичная деятельность и антикризисные программы.Дерипаска и экономика страны на данный момент неотделимы друг от друга: в России около десятка моногородов, тотально зависимых от предприятий олигарха, в более чем сорока регионах работают сотни предприятий и компаний, имеющих отношение к двум его системообразующим структурам – «Базовому элементу» и «Русалу». Это уникальный пример роли личности в экономической судьбе страны: такой социальной нагрузки не несет ни один другой бизнесмен в России, да и во всем мире людей с подобным уровнем личного влияния на национальную экономику – единицы. Кто этот человек, от которого зависит благополучие миллионов? РАЗРУШИТЕЛЬ или СОЗИДАТЕЛЬ? Ответ – в книге.Для широкого круга читателей.

Владислав Юрьевич Дорофеев , Татьяна Петровна Костылева

Биографии и Мемуары / Публицистика / Документальное