Позицию автора по отношению к утешительной проповеди Луки невозможно трактовать однозначно. С одной стороны, нельзя назвать ложью то, что Лука указывает Пеплу и Наташе путь к честной жизни, утешает Настю, убеждает Анну в существовании загробной жизни. В его словах больше человечности, чем в отчаянии Клеща или пошлости Барона. Однако словам Луки противоречит само развитие сюжета. После внезапного исчезновения старичка все происходит не так, как хотелось бы верить героям. Васька Пепел действительно пойдет в Сибирь, но не как вольный поселенец, а как каторжник, осужденный за убийство Костылева. Наташа, потрясенная предательством сестры и убийством ее мужа, отказывается верить Ваське. Актер обвиняет старичка в том, что он не оставил адрес заветной лечебницы.
Вера, которую Лука разбудил в душах героев «На дне» быстро угасла. Обитатели ночлежки неспособны найти в себе силы изменить окружающую их реальность. Горькому удается вскрыть одну из характерных черт русского национального характера: неудовлетворенность реальностью, резко критичное отношение к ней и, в то же время, полная неготовность что-либо предпринять, для того, чтобы изменить эту реальность. Поэтому уход луки оборачивается для обитателей настоящей драмой — вера, которую разбудил в них старичок, неспособна найти внутренней опоры в их характерах.
Философская позиция Луки наиболее полно выражается в притче, рассказанной им обитателям ночлежки. В притче говорится о человеке, который верил в существование праведной земли, и эта вера помогала ему жить, вселяла в него радость и надежу. Когда же приезжий ученый убедил его в том, что по всем его верным картам и планам «праведной земли вовсе нигде нет», человек удавился. Этой притчей Лука высказывал ту идею, что человека до конца нельзя лишать надежды, пусть даже иллюзорной. Причудливым образом сюжет притчи обыгрывается в четвертом акте драмы: потеряв надежду, вешается Актер. Судьба Актера подтверждает то, что именно ложная надежда может привести человека в петлю.
Трагическая развязка «На дне» показывает, что «золотой сон» человечества может подчас оборачиваться кошмаром. Самоубийство Актера — это попытка изменить реальность, «уйти» от спасительной веры — в никуда. Для остальных обитателей ночлежки его поступок кажется отчаянным и абсурдным. Смерть Актера окончательно нарушает привычное течение жизни обитателей ночлежки, и первым это чувствует Сатин. Еще раньше слова Луки заставляют его произнести монолог, в котором дается ответ на вопрос о правде: «Что такое правда? Человек — вот правда!» Так, по замыслу автора, сливаются воедино вера Луки и правда Сатина, утверждая величие человека и его способность противостоять жизненным обстоятельствам, даже находясь «на дне».
«Свобода — во что бы то ни стало!» — вот ее [«На дне»] духовная сущность. Та свобода, ради которой люди опускаются на дно жизни, не ведая того, что там они становятся рабами.
Персонажи пьесы М. Горького «На дне» в период ее появления на сцене резко отличались от обычных театральных героев. Зрители того времени привыкли видеть на сцене дворян, например, в пьесах Шиллера, купцов в пьесах Островского, интеллигентов в пьесах Чехова. А в пьесе М. Горького появились люди «несценические». И вдруг они, против ожидания, завладели вниманием публики.
Кто они — люди «дна»? Жизнь поставила их в предельно бесчеловечные условия: у них отняты честь, достоинство, возможность любви, материнства, семьи, всякая вера и надежда, все стерто, втоптано в грязь. Люди дна, прежде всего, теряют свое имя, и это обстоятельство становится одним из лейтмотивов пьесы.
В пьесе можно выделить группу пассивных мечтателей (Актер, Анна, Наташа, Настя), объединенных верой в «спасение». Близки к этой группе и два других персонажа — Васька Пепел и Клещ. Эта вера, какой бы иллюзорной она ни казалась окружающим, — главное, что поддерживает их в жизни. Однако факты свидетельствуют о беспочвенности их веры. Реальное их положение противоположно надеждам, персональным «миражам».
В другую группу можно отнести скептика Бубнова, самого умного из ночлежников, Барона и Сатина. Они с удовольствием разоблачают иллюзии страждущих спасения.