Лучшие враги

Калеб заговорил тихим голосом, объясняя, почему я бездарно попалась:

– Хардинг решил, что сыт по горло нашим знаменитым гостеприимством и отказался от кофе…

Пока он не перешел к вопросам, на которые мне не удастся избежать честных ответов, я поднялась на цыпочки и приникла губами к его мягким губам.

Глава 5. С любовью, Энни

Мы прижимались губами, не закрывая глаз и не шевелясь. Еще мне было страшно дышать. Чувствуя, как лицо заливает румянец, я осторожно отстранилась, опустилась на пятки и громко сглотнула.

– Ты передумала насчет свадьбы? – спросил Калеб. Удивленным он не выглядел, понимал, что его пытаются нахально отвлечь. Впрочем, ему хватило такта не иронизировать.

– Нет, – тихо ответила я. – Никакого брачного союза.

– Тогда что это было?

– Первый поцелуй.

– Наш? – вежливо уточнил он.

– Мой.

Как ни странно, именно это признание возымело эффект. Калеб ошарашенно замер и пока делал в голове какие-то сложные расчеты, я попыталась сбежать. Хотела обогнуть его по дуге, но он схватил меня за локоть и заставил повернуться.

– Первый? – переспросил он, словно был не уверен, что правильно расслышал, и теперь хотел разок убедиться.

– Да.

– Самый?

Святые демоны, он еще и обсудить решил?!

– А бывают варианты? Половинка там, четвертушка.

– Ты же темная, – вдруг выдал он.

– А темные не люди, что ли? У нас тоже случается все в первый раз. У меня вот с тобой первый поцелуй случился.

– Еще не случился, – заявил он.

– А что, по-твоему, мы сделали? Польку станцевали? – даже возмутилась я.

Пальцы сжали мой подбородок. Прикосновение было мягкое, но настойчивое. В растерянности я подняла голову, и губы Калеба накрыли мои. Этот поцелуй не напоминал невинное, неумелое лобзание, каким я пыталась его заткнуть. Свободная рука жениха легла на мою поясницу, даже через ткань платья чувствовалось, какая у него горячая ладонь. Вкрадчивым движением языка скользнув по моим губам, он заставил приоткрыть их. Страшно смутившись, я зажмурилась и прерывисто вздохнула, но почему-то прозвучало, как будто сладострастно застонала.

Поцелуй прервался. Кажется, мы оба дышали через раз. С трудом подавив желание уцепиться за шею Калеба и продолжить, я открыла глаза. Хмурый и серьезный, он отпустил мой подбородок и произнес:

– Для меня честь стать первым мужчиной, поцеловавшим ведьму Эннари Истван. Ты за этим ко мне пришла?

– Нет.

Пауза, долгая и настороженная. Казалось, сейчас прозвучит правильный вопрос, какого демона я забралась в его комнату, но Калеб произнес:

– В таком случае ты можешь меня проклясть – я позволю, но извиняться за то, что поцеловал, не буду.

– Вон, – хрипловатым шепотом приказала я, хотя, в общем-то, начала первая.

– Я в своей комнате, – напомнил он.

– В таком случае вон пойду я.

Спрятавшись в гостиной, все еще попахивающей любовным зельем, я поспешно закрыла дверь. Слуги в мои покои соваться боялись, поэтому вчерашний разгром сохранился в нетронутом, первозданном виде. До самой ночи я успокаивала нервы уборкой: оттирала в мраморной раковине котелок, чистила камин (заставив весь пепел собраться шаром и самостоятельно вылететь за три мили от замка через каминную трубу) и перетерла флаконы в одном из сундуков с магическим приданым.

Ночью меня разбудило странное ощущение чужого присутствия. Я резко открыла глаза, готовая в любое мгновение огреть нежданного гостя, будь он живым или мертвым, проклятием. В дверях спальни стоял Калеб. Серебристый свет полной луны, сочившийся сквозь незашторенные окна, делал его похожим на призрак. Рубашка была расстегнута, красивый торс едва-едва прикрыт. Ноги босы. Рыжевато-русые волосы в беспорядке спускались к плечам, падали на лицо.

– Как ты здесь очутился? – резко спросила я скрипучим ото сна голосом.

Он не произнес ни слова, бесшумной поступью приблизился к кровати. В голове вдруг мелькнула мысль, что он шел ко мне с грацией хищника, хотя я понятия не имела, что именно это могло значить. Просто в памяти всплыла строчка из полузабытого любовного романа.

Матрас прогнулся, когда Калеб лег на кровать. Он не сводил с меня взгляда, был серьезный и очень сосредоточенный. Льдистые светлые глаза этой седой лунной ночью казались совсем черными. Затаив дыхание, я следила, как он подался вперед, и опустилась на лопатки, когда он навис надо мной. Это была не иначе как любовная магия, парализующая, заставляющая теряться в пространстве.

– Что я делаю? – пролепетала на вдохе.

Ночной гость приблизил губы к моему уху. Горячее дыхание щекотало шею, вызвало мурашки.

– Ты спишь, Эннари, – прошептал он.

И так убедительно прошептал, что я проснулась и почти недоуменно огляделась вокруг. В окно светило солнце, одеяло и половина подушек валялись на полу, простыни были смяты. Взмокшая ночная сорочка прилипла к телу. И не верилось, что неприличное сновидение действительно было просто сновидением.

– Хотела неприличных снов? Бойся своих желаний! – пробормотала я, растирая лицо ладонями.