Лучший частный детектив

— Давид Маркович, — улыбнулась девушка, — поверьте, вы из тех мужчин, для которых не существует такого понятия, как возраст. Я вижу, у вас душа любознательного мальчишки, а это — на всю жизнь. Придёт время, и вы уйдёте в иной мир таким же молодым, каким и пришли в него когда-то. А это, знаете, суждено далеко не каждому.

— Спасибо, милая, тронут! Вам повезло с подругой, Игорь, — неожиданно обратился он ко мне, — берегите её.

Это было второе пожелание такого рода за сегодняшнее утро.

— Простите, Давид Маркович, а почему вы решили, что беречь Дашу должен я, а не мой друг?

— Когда вы, молодой человек, проживёте столь долгую жизнь, какая досталась мне, вы поймёте, что такими глазами женщина смотрит только на своего мужчину. Но оставим в стороне сантименты, перестанем смущать Дашу и вернёмся к нашим реалиям. Я слушаю, что за дело привело вас ко мне?

Даша вынула из сумочки перстень и положила его на стол перед ювелиром:

— Давид Маркович, вы не могли бы сказать нам, что это за вещица?

Гольдман не сразу взял перстень в руки. Он довольно долго просто смотрел на артефакт, и лицо его при этом приобрело крайне серьёзное выражение. Потом он поднялся, подошёл к рабочему столу и вернулся с большой лупой в руках. Осторожно взяв перстень, ювелир стал со всех сторон рассматривать его сквозь увеличительное стекло. Мы с интересом наблюдали за ним. Наконец он отложил лупу в сторону и, внимательно посмотрев на нас, произнёс:

— Откуда у вас эта вещь?

— Она досталась мне год назад, случайно, — начал я, — но сегодня утром мы услышали крайне интересную историю этой находки от очевидца тех событий.

— И где же этот перстень был найден изначально?

— На юге Судана, в одном из не совсем обычных храмов, который существовал в тех местах ещё задолго до наступления пустыни. Так, по крайней мере, утверждают местные жители.

— И в чём же необычность этого храма?

— Ну, прежде всего, в том, что на одной из его внутренних стен была изображена явно сцена гибели Атлантиды. Тоннель из храма вёл к скале, где в камере находился саркофаг, заполненный каким-то консервирующим газом. В нём лежал человек в белых одеждах, которого местные жители называли Богоподобным. На его шее висел на цепочке этот перстень.

— Это захоронение сохранилось?

— Нет, оно разрушено и утонуло в песках вместе с храмом.

Гольдман положил перстень на стол, поднялся и, потирая подбородок, несколько раз прошёлся взад-вперёд по комнате. Было видно, что он взволнован, даже тщательно скрываемая его хромота явно усилилась. Затем он принял какое-то решение, вынул что-то из ящика секретера и вернулся за стол.

— Сейчас мы с вами проведём один эксперимент, — сказал он. — Будьте готовы к неожиданностям. В особенности это относится к вам, Даша. Не пугайтесь, если увидите нечто неожиданное.

С этими словами Гольдман надел перстень на указательный палец правой руки.

— Видите, подходит идеально, что очень даже удивительно. Это я вам как ювелир говорю: подгонка колечек под палец клиента дело тонкое и непростое, а этот сел так, словно был изготовлен именно для меня.

— Скажу больше, — добавила Даша, — но и мне, и моим друзьям он тоже подошёл идеально. Такое впечатление, словно этот перстень сам приспосабливается под размеры наших пальцев.

— О моя дорогая! Вы удивитесь, но и не только пальцев, если перед нами то, о чём я думаю.

— Так что же это, Давид Маркович?

— Сейчас узнаем. Смотрите, у меня в руках лазерный целеуказатель. Мужчины знают, что это такое. Сейчас я наведу луч на камень, и посмотрим, как он на это отреагирует.

С этими словам ювелир сжал руку в кулак таким образом, что черный камень перстня оказался направленным вверх, и направил на него под углом луч лазера. В тот же миг над перстнем возникло искрящееся голубоватое облако. Оно стало увеличиваться в объёме, отделилось от перстня и, переместившись метра на три от нас, замерших вокруг стола, вдруг трансформировалось в фигуру человека.

Одетый в белое одеяние, похожее на древнегреческую тунику, он сидел на чём-то, напоминающем простой деревянный трон. Голова его была прислонена к спинке, руки лежали свободно на подлокотниках. За ним в отдалении находилась белая стена, окаймлённая по контуру изображениями свастики. В центре её была видна огромная голубая Звезда Давида, разделённая пополам двумя параллельными линиями, нанесенными пунктиром. Казалось, человек спал, но затем глаза его открылись, и он, как мне показалось, с удивлением посмотрел в нашу сторону.

В этот момент Гольдман выключил лазер и видение исчезло.

— Бог ты мой! — воскликнула Даша. — Вы видели? Нет, вы видели это?

Ювелир снял перстень и положил его на стол камнем вниз. Он был взволнован и не скрывал этого. Нажав кнопку, Давид Маркович вызвал молчаливого человека, подождал, пока он сменит кофейник, а затем сказал: