Лучший частный детектив

— Давай, Дашенька, это хорошая мысль. Пока Холмс и Ватсон прочищают натруженные мозги, мисс Хадсон, укоризненно глядя в их сторону, продолжает распутывать непростое дело. Современная трактовка классического детектива.

Мы с Лёшкой сделали себе виски со льдом, а Даша тем временем нашла нужный файл и приготовилась читать.

5

— Я уже говорила, что это как бы часть письма, его окончание. Вот о чём здесь говорится.

«… надеюсь, теперь Вы представляете, почему моя поездка так затянулась.

Я всё ещё нахожусь в полном недоумении по поводу того, куда могли исчезнуть письма, которые отправлял Вам, как мы и договаривались. Их было немало, и в каждом из них я исправно описывал события, которые сопровождали меня в поездке. Любое из этих писем, по сути, представляло собой законченную статью, пригодную для публикации, за исключением тех, разумеется, где приводится подробное описание некоторых жутких обрядов. И должен признаться, если заставить меня повторить сейчас их текст, я вряд ли смогу сделать это так ярко, как тогда, поскольку писал каждый раз под впечатлением эмоций от увиденного или услышанного.

Сейчас мне пришла в голову мысль о том, что писал я Вам, как мы и договаривались, на главный почтамт «До востребования». Не думаю, чтобы Вы лично ходили туда получать эти письма. Следовательно, это мог быть один из ваших порученцев, например, Варфоломей Павлович Хромов, который, собственно, и находится при Вас для таких дел. Может, стоит его спросить об этом более основательно, да поинтересоваться на почтамте, приходили ли письма и если да, то кто конкретно их получал?

Скажу откровенно, мне никогда не нравился этот человек, и он знает об этом. Он приближен к Вам скорее из вашего сострадания к его убожеству, да простит меня Господь, чем из-за деловых качеств. Ни он сам, ни его семья, если можно так выразиться, недостойны того внимания, которое Вы им оказываете. Почему-то мне кажется, что наступи сейчас смутные времена, а, судя по событиям в мире, всё уверенно идёт к этому, люди, подобные Хромову, будут одними из тех, кто первыми поведут представителей вашего сословия к гильотине, как это уже было когда-то в истории.

И я явственно вижу, как близятся эти тёмные времена. Не обращали ли Вы внимание на то, как ожили вдруг всякого рода радетели за судьбы человеческие, не ставящие, кстати, ни в грош жизнь конкретного человека? Это бесы, жаждущие крови ради достижения даже не мифической цели, а собственных амбиций, порождённых больным воображением. Так их определил писатель, имя которого уже сейчас следует произносить только с приставкой «великий».

А эта серия убийств, потрясшая наш город за последние месяцы, о чём я узнал по приезду из нашей же газеты! Не признак ли это приближающегося Апокалипсиса? Кстати, чем больше я узнаю деталей о том, как умерли эти несчастные женщины, тем сильнее одолевают меня неясные пока ещё подозрения: уж больно этот растянутый во времени жуткий процесс похож на тот, о котором мне рассказывал Раймон. Но, Бог мой, откуда такие подробности могут знать здесь, на юге России?

С нетерпением жду нашей встречи, чтобы иметь возможность пообщаться лично, как это бывало не раз до моей экспедиции за океан.

Искренне преданный Вам Н. Хворостовский.

P.S. Это письмо я отправляю на ваш домашний адрес и надеюсь, что оно не затеряется, в отличие от прежних исчезнувших посланий. Н.Х.».

— Далее дата и, собственно, всё, — закончила чтение Даша.

— И когда написано это письмо? — поинтересовался Успенцев.

То ли сказалось действие выпитого виски, то ли это был результат услышанного, но настроение его явно улучшилось. Даша назвала дату.

— А когда появилась публикация об исчезновении журналиста?

Даша нашла в компьютере нужную информацию и удивлённо подняла брови:

— Это сообщение появилось спустя три дня после написания письма.

— Вот, я так и знал, что между этим письмом и убийствами должна быть связь.

Успенцев поднялся и стал у окна, скрестив руки на груди:

— Вот послушайте, друзья, мою версию произошедшего. Кто-то по неизвестной пока причине крадёт письма Хворостовского. Журналист подозревает, что это может быть некто Варфоломей Павлович Хромов, человек убогий, но приближённый к Копылову. Кроме того, он находит нечто общее между ритуалом убийств в городе и тем ритуалом, который был описан им в одном из писем. Из газетной публикации следует, что и последнее письмо Хворостовского, скорее всего, тоже попадает в руки преступника. Тот, боясь разоблачения, убивает и прячет труп журналиста, который, судя по всему, так и не был найден. Как вам моя логика, дорогие Холмс и мисс Хадсон?

— Нормально, хорошая логика, — поддержал я своего друга, — что-то в этом есть. И как, по-твоему, это может быть связано со вчерашним ночным убийством?

— Пока не знаю, но не будь я майором Успенцевым, если не выясню! Связь должна быть.